Гаррати кивнул. Он был не в силах говорить.

— Спасибо. Ты был мне другом, Гаррати. — Бейкер попытался улыбнуться, потом вслепую протянул правую руку, и Гаррати сжал ее обеими руками.

— Потом и не здесь, — добавил Бейкер.

Гаррати закрыл лицо руками. Ему пришлось наклониться, чтобы не застыть на месте. Каждый всхлип отдавался в нем такой болью, какой до сих пор Прогулка ему не приносила.

Он рассчитывал, что не услышит выстрелов. Но он их услышал.

Они находились в сорока милях от Бостона.

— Гаррати, расскажи нам что-нибудь, — попросил Стеббинс. — Расскажи что-нибудь такое, что отвлекло бы нас от наших бед.

Стеббинс невероятно постарел; он в самом деле стал стариком.

— Да, — сказал Макврайс. Он тоже состарился и высох. — Расскажи, Гаррати.

Гаррати медленно переводил взгляд с одного на другого, но не видел на их лицах ничего, кроме беспредельной усталости. Его душевный подъем давно миновал; отвратная, ноющая боль возвращалась.

Он закрыл глаза. Когда он открыл их после долгой паузы, то увидел, что мир двоится перед ним и весьма неохотно встает на место.

— Хорошо, — сказал он.

Макврайс три раза торжественно хлопнул в ладоши… У него три предупреждения; у Гаррати одно; у Стеббинса — ни одного.

— Однажды жил-был…

— Эй, вашу мамашу, кто хочет послушать сказку? — проговорил Стеббинс.

Макврайс хихикнул.

— Вы будете слушать меня? — сварливо сказал Гаррати. — Вы хотите меня слушать или нет?

Стеббинс споткнулся и налетел на Гаррати. Оба получили предупреждения.

— По мне, какая угодно сказка лучше, чем никакой.

— Вообще-то это не сказка. Если действие в ней происходит в небывалом мире, это еще не значит, что это сказка. Это не значит…

— Ты будешь рассказывать или нет? — сердито спросил Макврайс.

— Однажды, — начал Гаррати, — жил-был Белый рыцарь. И отправился он в Священный Поход. Он вышел из замка и в скором времени вошел в Заколдованный лес…

— Рыцари ездят на лошадях, — поправил его Стеббинс.

— Хорошо, он проехал на коне через Заколдованный лес. Проехал. Потом у него было много необыкновенных приключений. Он победил несколько тысяч гоблинов и троллей, убил чертову уйму волков. Верите? Наконец он добрался до королевского дворца и попросил разрешения пригласить на прогулку леди Гвендолин, Королеву фей.

Макврайс гоготнул.

— Король воспротивился, так как он считал, что все рыцари на свете недостаточно хороши для его дочери Гвен, великой Королевы фей, но Королева фей так полюбила Белого рыцаря, что пригрозила отцу, что убежит в Дикие леса, если… если…

Его накрыла темная волна забытья, и он почувствовал, что уплывает. Крики толпы представлялись плеском морских волн в длинной, сужающейся пещере. Потом это ощущение стало медленно уходить.

Он огляделся. Голова Макврайса упала на грудь, и он, быстро засыпая, направился к зрителям.

— Эй! — закричал Гаррати. — Эй, Пит! Пит!

— Оставь его, — сказал Стеббинс. — Ты дал слово, как и мы все.

— К черту, — бросил Гаррати, подбежал к Макврайсу и потряс его за плечи.

Макврайс выпрямился, посмотрел на него сонным взглядом и улыбнулся:

— Нет, Рей. Пора присесть.

Грудь Гаррати наполнилась ужасом.

— Нет! Не так!

Макврайс вновь посмотрел на него, опять улыбнулся и покачал головой. После этого он сел на асфальт, скрестив ноги. Гаррати решил, что он похож на побитого толпой монаха. Белый шрам резко выделялся в промозглых сумерках.

— Пит! — завопил Гаррати.

Он попытался поднять Макврайса на ноги, но тот был слишком тяжел. Макврайс даже не смотрел на него. И вдруг двое солдат оттащили от него Макврайса. И прицелились ему в голову.

— Нет! — закричал Гаррати. — Меня! Меня! Убейте меня!

Вместо пули он получил третье предупреждение.

Макврайс открыл глаза и снова улыбнулся. А через мгновение его уже не было в живых.

Теперь Гаррати шел вперед бессознательно. Слепые его глаза смотрели на Стеббинса, а тот с любопытством глядел на него. Гаррати провалился в орущую пустоту.