Поражение бородача вызвало настоящий бунт. На чужака набросились все, включая женщин. Не мог же Анн отлупить всех этих людей! Он попытался вернуться к кресту и взобраться на подножие, где оказался бы под Божьей защитой, но ему не позволили этого сделать. Он уже выронил одну из дубинок и подвергался нешуточной опасности быть разорванным в клочья, как вдруг раздался низкий, властный голос:

– Стойте!

Все застыли как по волшебству. Человек лет пятидесяти, одетый в черную сутану, решительно проложил себе путь сквозь толпу. Он был высок ростом, с очень густыми бровями и волосами, посеребренными сединой. Анн вновь повязал себе на шею серый лоскут, сорванный в потасовке, и подошел к нему.

Ему редко встречался человек столь внушительного вида. Незнакомец был выше его ростом, худой и прямой; трудно было выдержать взгляд его светло-голубых со стальным отливом глаз.

– Я отец Сильвестр, здешний священник. А вы, сын мой, значит, пришли из Иерусалима?

– Да, святой отец. И я не поздравляю вас с гостеприимством ваших прихожан!

– Оставьте вашу язвительность при себе и лучше расскажите о Масличной горе, где вы, по вашим словам, побывали.

– Так вы мне тоже не верите?

– Отвечайте!

Анн с яростью выдохнул воздух.

– Надо выйти из Иерусалима через восточные ворота, затем перейти Кедрон по мосту, который ведет к Иерихонской дороге. Там и будет Масличная гора. Вам этого довольно?

Нет. Скажите, что вы почувствовали в своем сердце, когда поднялись на Масличную гору?

– Разочарование, святой отец. Я думал, что увижу большой оливковый сад, а это оказалось всего лишь предместьем Иерусалима. Там одни только дома и почти нет деревьев.

Отец Сильвестр кивнул.

– В молодые лета я тоже ходил в Иерусалим и испытал те же чувства. Идемте, сын мой, нам есть о чем поговорить…

Анн прошел сквозь толпу, покорно расступившуюся и неожиданно молчаливую, и направился в церковь вслед за кюре. Когда дверь за ними закрылась, юноша не смог сдержать горечи.

– Кто эти люди, святой отец? Я призываю их к борьбе против англичан, а они обвиняют меня в том, что я, дескать, сам англичанин!

– Надо понять их. Сейчас много шпионов развелось в округе. Они нарочно ведут подстрекательские речи против захватчиков, чтобы сторонники дофина выдали себя.

– И вы тоже считаете, что я похож на шпиона?

– Вообще-то… У вас и повадки, и выговор не местные. Впрочем, вы – любопытное создание Божье. Я бы и сам не прочь узнать, кто вы такой!

Анн вдруг почувствовал себя ужасно уязвленным. А он-то думал поднять народ одной силой своего красноречия: как же он был наивен! Он ответил несколько сухо:

– Если не возражаете, я бы хотел сохранить это при себе.

– Боюсь, вы не поняли. Мне необходимо знать это ради нашей общей безопасности. Вы побывали в Иерусалиме, это несомненно. Но Град Святой не заповедан и нашим врагам, насколько я знаю.

– Тогда я открою вам себя на исповеди. Хочу, чтобы вы были связаны ее тайной.

Невильский кюре согласился. Он перекрестил своего юного собеседника, и Анн опустился на колени. Он не утаил ничего. Когда юноша умолк, священник оставил свой властный тон, которым говорил прежде.

– И впрямь, сама воля Божия привела вас к нам, сын мой! Следуйте за мной в обитель. Я должен показать вам кое-что важное.

– В обитель?

– В то красивое здание рядом с церковью, которое вы не могли не заметить. Это господский дом, жилище сеньоров де Невилей. Герцог Орлеанский велел построить его к замужеству вашей матушки, но она там ни разу не побывала. Я поселился там, чтобы уберечь от воров и запустения.

Тропинка за церковью вела к другому входу в господский дом. К дверце в обводной стене через ров были переброшены мостки.

По ту сторону ограды Анну открылся сад сурового очарования. Две липовые аллеи пересекались в его центре, возле круглого пруда, заросшего кувшинками.

Следуя за отцом Сильвестром, Анн вошел в дом и попал в главное помещение: просторный трапезный зал с украшенным резьбой и росписью потолком. Гобелены с изображением охотничьих сцен закрывали все стены, кроме той, где находился камин. Над камином висел лазоревый щит с большим золоченым кольцом посредине.

Отец Сильвестр поднялся на скамью, чтобы снять щит со стены, и протянул его Анну.

– Герб Невилей: лазурь и золотой цикламор. Он прост и прекрасен!

– Цикламор?

– Так называется большое кольцо в центре щита.

Анн взял его в руки. Молодой человек весь дрожал, так велико было его волнение. Отец Сильвестр прав: нет ничего проще и прекраснее. Словно сияющий ореол средь ясного неба…

Священник продолжил:

– Род Невилей весьма древний, но угас уже век с лишним назад. Герцог Орлеанский восстановил титул ради вашей матушки. Этот герб – ваш. Неужели вы отвергнете его?