– Маркус? Маркус!

– Хммм?

– С тобой все хорошо? – Она наклонилась к нему. В голосе звучало беспокойство. – Ты, кажется, покраснел.

Маркус откашлялся.

– Пожалуй, мне не помешает немного лимонада. – Маркус сделал глоток, потом еще один. – Ты не находишь, что здесь жарко?

– Нет. – Гонория подняла брови. – Не нахожу.

– Уверен, все прекрасно. Я… Но Гонория уже положила руку на его лоб.

– Кажется, жара нет.

– Что еще ты принесла? – быстро спросил Маркус, указав головой на книги.

– О, еще… – Гонория взяла еще одну и зачитала название: – «История крестовых походов», Чарльз Миллс. Ой!

– В чем дело?

– Я принесла только второй том. Не надо с него начинать. Ты пропустишь всю осаду Иерусалима и норвежцев.

«Да будет вам известно, – сухо подумал Маркус, – ничто не охлаждает пыл мужчины так, как крестовые походы». Тем не менее…

Он вопросительно взглянул на Гонорию:

– Норвежцы?

– Малоизвестный крестовый поход, один из первых, – сказала она, легко отмахнувшись от целого десятка лет истории. – Почти никто о нем не говорит, – продолжила Гонория и, увидев на его лице выражение глубокого удивления, пожала плечами. – Я люблю крестовые походы.

– Прекрасно.

– Как насчет «Жизни и смерти кардинала Уолси»? – спросила она, взяв еще одну книгу. – Нет? У меня еще есть «История подъема, развития и завершения Американской революции».

– Ты действительно считаешь меня скучным человеком?

Она посмотрела на него обвиняющим взглядом:

– Крестовые походы – не скучные.

– Но ты принесла только второй том, – напомнил Маркус.

– Я могу вернуться и поискать первый.

Он решил, что это угроза.

– О, вот. Смотри. – Она торжествующе подняла очень тонкую карманную книгу. – Байрон. Самый не скучный человек на свете. Так говорят. Я его никогда не встречала. – Она открыла титульный лист. – Ты читал «Корсара»?

– В день, когда его издали.

– О. – Гонория нахмурилась. – Вот еще одно произведение сэра Вальтера Скотта. «Певерил Пик». Довольно длинное. У тебя уйдет на него немало времени.

– Пожалуй, я все же предпочту «Мисс Баттеруорт».

– Как пожелаешь. – Она посмотрела на него взглядом, говорящим: «Тебе точно это не понравится». – Это книга моей мамы. Хотя она сказала, что ты можешь оставить ее себе.

– В любом случае эта книга наверняка вернет мне любовь к пирогу из голубей.

Гонория рассмеялась:

– Я попрошу кухарку приготовить его тебе, когда мы уедем. – Она вдруг подняла взгляд. – Ты ведь знаешь, что мы завтра уезжаем в Лондон?

– Да, леди Уинстед мне рассказала.

– Мы не поехали бы, если бы не были уверены, что ты выздоравливаешь, – уверила она его.

– Я знаю. Вам нужно о многом позаботиться в городе.

Гонория скривилась:

– О репетициях, в частности.

– О репетициях?

О нет.

– Концерта.

Концерт Смайт-Смитов. Он закончил дело, начатое крестовыми походами. На свете нет человека, который мог бы сохранить романтический настрой при воспоминании – или угрозе – о концерте Смайт-Смитов.

– Ты все еще играешь на скрипке? – вежливо спросил Маркус.

Она посмотрела на него как-то странно:

– С прошлого года я вряд ли могла освоить виолончель.

– Нет, нет, конечно, нет. – Глупый вопрос, но единственный вежливый, пришедший ему в голову. – Мм, ты еще не знаешь, на какое число в этом году назначен концерт?

– Четырнадцатое апреля. Довольно скоро. Чуть больше, чем через две недели.

Маркус взял еще кусок пирога и попытался вычислить, сколько времени ему потребуется на выздоровление. Три недели – как раз подходящее время.

– Жалко, мне придется его пропустить.

– Правда? – Голос Гонории звучал недоверчиво. Маркус не знал, как это трактовать.

– Да, конечно, – начал он, слегка замявшись. Маркус никогда не был хорошим лжецом. – Я уже много лет не пропускал ни одного выступления.

– Я знаю, – произнесла она, покачав головой. – С твоей стороны это наверняка потребовало огромных усилий.

Он посмотрел на Гонорию.

Она посмотрела на него.

Маркус посмотрел на нее еще пристальнее.

– Что ты сказала? – вкрадчиво спросил он.

Ее щеки чуть-чуть покраснели.

– Ну, – сказала она, внимательно разглядывая пустую стену. – Я понимаю, мы не самые… э… – Гонория кашлянула, – есть ли антоним к слову «неблагозвучные»?

Он взглянул на Гонорию с недоверием.

– Значит, ты знаешь… То есть я имею в виду…

– Что мы ужасны? – закончила она за Маркуса. – Конечно, знаю. Ты думал, я идиотка? Или глухая?

– Нет, – ответил он, задумавшись. Хотя непонятно о чем. – Я просто думал…