«Фельзеннест»

— Мой фюрер! Танковые группы генералов Гота и Гудериана соединили свои фланги у Саутгемптона. Все побережье Южной Англии в наших руках на восьмой день операции. Дальнейшее наступление развивается строго по плану — группе Гудериана к Уайтфорду с дальнейшим обходом Лондонского укрепленного района с северо-востока, а танковым дивизиям Гота на Оксфорд и в дальнейшем на Бирмингем…

Указка Манштейна уверенно ходила по карте, расчерченной синими стрелами и массой значков, в которых Андрей узнавал ромбы — обозначение танковых соединений.

Впечатляло — синих было вдвое больше красных. Но ряд других значков для Верховного главнокомандующего Третьего рейха так и остались за возможностью понимания, и ему зачастую приходилось делать только умный вид.

И вообще за последнее время он пришел к стойкому убеждению, что фюрер-то на капитанском мостике вермахта и не нужен. Дела в большинстве своем шли совершенно без его участия, и в большинстве случаев начальник штаба ОКВ ставил его в известность постфактум.

«А нужен ли я здесь?»

Родионов в который раз задавал себе этот вопрос, ставший чисто риторическим. И не только — Германия его продолжала удивлять и шокировать: все текло само собой.

Стоило ему отпустить вожжи и начать прижимать партийных функционеров, как сразу выяснилось, что реально управляют страною чиновники, а не партийные функционеры и гауляйтеры, поставленные или навязанные сверху, то есть от НСДАП, а точнее, им самим.

И если убрать сие крикливое, весьма наглое и вороватое руководство из старых партайгеноссе, от которого больше вреда, чем какой-либо реальной пользы, то это пойдет только на пользу стране.

«Дойчланд юбер аллес!» — «Германия превыше всего» — именно под таким девизом он начал кампанию по очищению страны как от «старых борцов» и тех, кто поддался разлагающему влиянию власти со всем производным от этого (даром что немцы, но рвачи могут быть похлеще русских), так и тех, кто ничего не вкусил, а потому остался вельми злобен на фюрера, что «предал социальную революцию».

Прямо троцкисты-утописты пивного разлива — рука так и тянется к ледорубу! Истинные большевики, «старые коммунисты» или «ленинская гвардия», только на немецкий лад.

Хорошо хоть «папаша» Мюллер оказался под рукою — старая полицейская ищейка имела на всех превосходное досье и прямо вцепилась, будто снова наступили двадцатые годы и он получил приказ пересажать всех активистов НСДАП.

Однако, к искреннему удивлению Андрея, оказалось, что Третий рейх есть относительно правовое государство — вожделенная мечта советской интеллигенции времен перестройки.

Ни-ни, тут фюреру крепко били по рукам законники, попробуй он не то чтобы приказать расстрелять, а просто засадить надолго. Не то что в СССР с его 1937 годом и удобной, все объясняющей и основополагающей «пятьдесят восьмой статьей» и не Конституции, а самого «гуманного» УК — Уголовного кодекса.

Но партийные дела оказались внутри НСДАП, и тут можно было вовсю крутить, используя «подковерную» борьбу и всякие интриги. А потом обнаружилось, что есть и иные возможности, на которые его прямо натолкнул начальник гестапо, старый «папаша» Мюллер…

— Безвозвратно потеряно потопленными, сожженными и неподлежащими ремонту до тысячи двухсот плавсредств. Временно вышло из строя ввиду повреждений еще до четырехсот единиц. Потери частично восполнены за истекшее время передачей 78 паромов «Зибеля», 10 быстроходных десантных барж и переводом 42 транспортов. Данные меры позволили за счет большего тоннажа полностью обеспечить потребности войск на плацдармах и начать перевозку войск второго эшелона…

«Это англичане крепенько постарались — вся операция балансировала на острие ножа!»

Андрей только теперь понял, что «Морской лев» оказался не просто дерзкой, а немыслимо наглой операцией. Если бы люфтваффе не захватили воздушного господства, не перебросили истребители на плацдармы, да не будь заранее подготовлены две эскадры для нанесения ударов по кораблям, то вся затея с оккупацией Туманного Альбиона закончилась самой настоящей катастрофой.

Ведь тогда бы «Гранд Флит» и Королевские ВВС потопили не половину собранных с миру лоханок всевозможных видов, а все. И так еле удержали англичан, но продлись бои в Канале еще пару ночей, то все, хана. Как пишут на кинопленке — конец фильма.

Повезло! Еще как повезло!

Лондон

«Что делать?»

Именно этот извечный русский вопрос крутился сейчас в голове сэра Уинстона Черчилля. Битву за Британию он не считал проигранной, ведь не раз бывало в истории, когда один день или случайность спасала не то чтобы армию, а государство.

А в голове маленькими молоточками стучали слова, им и сказанные четыре месяца назад, когда все парламентарии, даже самые тупые из «тори», осознали до глубины души и поняли, что только он, потомок славных герцогов Мальборо, способен вызволить страну из нарастающего военного кризиса. И привести, пусть через тернии, к победе, что сохранит Британскую империю, над которой никогда не заходило солнце, к новой славе, с новыми приобретениями, как бывало всегда.