А декады через две по ближайшим островам поползли слухи. Сиглан на вопросы других рыбаков хмурился и ссылался на то, что ничего не знает. Слухи были о том, что рыбак, заезжавший к Сиглану жаловаться на жизнь и получивший подарок от Ириона, неожиданно стал возвращаться с большим уловом хорошей рыбы в любую погоду. Что и от кого он получил, счастливец благоразумно не рассказывал, но слухи пошли, и другие знакомые и незнакомые Сиглану рыбаки стали выяснять, где бы и им достать такой амулет.

Вернувшись, пожилой рыбак смущенно задал вопрос юноше, сможет ли тот сделать еще несколько подобных амулетов. Ирион вздохнул и ответил, что может, но не видит в этом смысла, если люди не попали в крайнюю нужду. На этом разговор в тот раз и закончился. Но слухи не утихали, и через пару дней на их островке один за другим стали появляться знакомые и незнакомые Сиглану рыбаки, надеясь на удачу. Некоторым Ирион, посмотрев на них, и вправду что-то давал, но не всем, а при виде других даже уходил вглубь островка.

Однажды под вечер, спровадив наконец очередных гостей, Сиглан сам завел разговор с юношей:

— Я думаю, что тебе на некоторое время стоило бы куда-то перебраться, а то мужики совсем срам потеряли, доконают тебя просители.

Сам Сиглан за все время даже не заикнулся о каком-либо амулете для себя, хотя уловы у него были средние. Из-за нашествия просителей Ирион уже и сам подумывал, что неплохо бы перебраться в другое место, но не хотел оставлять в одиночестве пожилого рыбака, который стал ему почти родным человеком. Такого поворота дел, что случился после прохода им Кольца Богов, юноша совсем не ожидал.

Ирион вздохнул:

— А как же ты? Ведь скоро зима. Может, переберемся на другой остров вместе?

— Да я уже привык жить здесь. Ничего, зиму как-то переживу и один, а там, глядишь, народ и успокоится.

Сиглан тоже вздохнул, он понимал, что люди так быстро не забудут этой истории, и чувствовал, что его путь начал расходиться с путем Ириона. Ну что ж поделать, на все воля Высших.

Еще несколько дней они обсуждали, куда лучше отправиться юноше, чтобы там пристроиться на зиму, и чинили его суденышко. Потом Ирион собрал свои немногочисленные вещи и, закинув их в лодку, обратился к Сиглану:

— Я буду скучать по тебе, — стесняясь, произнес он. — Ты никогда ничего не просил, только отдавал. Если бы не твоя вера и доброта, не знаю, как бы повернулся мой путь.

Пожилой рыбак смутился и не сразу нашелся, что ему ответить, а потом сказал:

— Я тоже буду скучать…

Ирион улыбнулся и обнял Сиглана. Потом юноша достал из кармана своей одежды и подал тому на открытой ладони небольшой округлый предмет размером со среднюю монету. Рыбак присмотрелся — раковина не раковина, камень не камень, а нечто полупрозрачное, золотисто-зеленое, обточенное морем до неузнаваемости.

— На счастье! — как-то виновато улыбнулся юноша. — Я не знаю, каким ты видишь свое счастье, но пусть это поможет тебе обрести его!

Сиглан взял странный предмет и крепко зажал его в кулаке.

— Не забывай! — сказал он Ириону.

— Не забуду! — ответил тот и, столкнув свою лодку на воду, запрыгнул в нее.

«Вечерние тучи напомнили мне о родине. Я уже начал забывать ее из-за всех событий, случившихся за прошедшее время, а ведь там остались те, кого я когда-то знал и любил», — думал Арен, глядя на улицу через частые переплеты окна в доме мастера Нэдри. Начиналась уже четвертая зима с того времени, как ветер и волны по воле Высших прибили лодку с умирающим юношей к берегам Северных Пустошей. И третья зима с тех пор, когда Арен поселился у мастера луков и стал его учеником.

Три года назад Арен ушел с охотником Эланом к мастеру, решив, что достаточно ему быть обузой и вызывать только жалость окружающих. Юноша хотел было навестить перед этим ведунью Караду, которая спасла ему жизнь и вернула здоровье, насколько это было возможно, и спросить у нее совета, но Элан сказал, что задерживаться еще на пару дней, поскольку быстрее Арен не обернется, он не может. Ролан пообещал в ближайшее время заглянуть к Караде и сообщить ей новости. И Арен решился идти с Эланом в тот же день.

До пристанища мастера они добирались почти четыре дня вместо двух, обещанных Эланом. Арен не успевал за длинноногим тренированным охотником, и тому приходилось замедлять шаг. Спать прямо в лесу для Арена было непривычно, и к утру он начинал дрожать от холода, но терпел, раз уж сам решил начать новую жизнь. Они бы добрались и на третий вечер, но юноша от усталости и недосыпа начал спотыкаться, и пришлось остановиться на ночлег раньше времени, поскольку дальше предстоял не очень удобный длительный подъем по каменистой тропинке.