Том 1. Стихотворения
вернуться

Бунин Иван Алексеевич
Шрифт:

1889

«На поднебесном утесе, где бури…» *

На поднебесном утесе, где бури Свищут в слепящей лазури, — Дикий, зловонный орлиный приют. Пью, как студеную воду, Горную бурю, свободу, Вечность, летящую тут.

Крым, 1889

Цыганка *

Впереди большак, подвода, Старый пес у колеса, — Впереди опять свобода, Степь, простор и небеса. Но притворщица отстала, Ловко семечки грызет, Говорит, что в сердце жало, Яд горючий унесет. Говорит… А что ж играет Яркий угольный зрачок? Солнцем, золотом сияет, Но бесстрастен и далек. Сколько юбок! Ногу стройно Облегает башмачок, Стан струится беспокойно, И жемчужна смуглость щек… Впереди большак, подвода, Старый пес у колеса, Счастье, молодость, свобода, Солнце, степи, небеса.

1889

«Не видно птиц. Покорно чахнет…» *

Не видно птиц. Покорно чахнет Лес, опустевший и больной. Грибы сошли, но крепко пахнет В оврагах сыростью грибной. Глушь стала ниже и светлее, В кустах свалялася трава, И, под дождем осенним тлея, Чернеет темная листва. А в поле ветер. День холодный Угрюм и свеж — и целый день Скитаюсь я в степи свободной, Вдали от сел и деревень. И, убаюкан шагом конным, С отрадной грустью внемлю я, Как ветер звоном однотонным Гудит-поет в стволы ружья.

1889

«Седое небо надо мной…» *

Седое небо надо мной И лес раскрытый, обнаженный. Внизу, вдоль просеки лесной, Чернеет грязь в листве лимонной. Вверху идет холодный шум, Внизу молчанье увяданья… Вся молодость моя — скитанья Да радость одиноких дум!

1889

«Один встречаю я дни радостной недели…» *

Один встречаю я дни радостной недели, — В глуши, на севере… А там у вас весна: Растаял в поле снег, леса повеселели, Даль заливных лугов лазурна и ясна; Стыдливо белая береза зеленеет, Проходят облака все выше и нежней, А ветер сушит сад и мягко в окна веет Теплом апрельских дней…

1889

«Как дымкой даль полей закрыв на полчаса…» *

Как дымкой даль полей закрыв на полчаса, Прошел внезапный дождь косыми полосами — И снова глубоко синеют небеса Над освеженными лесами. Тепло и влажный блеск. Запахли медом ржи, На солнце бархатом пшеницы отливают, И в зелени ветвей, в березах у межи, Беспечно иволги болтают. И весел звучный лес, и ветер меж берез Уж веет ласково, а белые березы Роняют тихий дождь своих алмазных слез И улыбаются сквозь слезы.

1889

В степи *

Н. Д. Телешову

Вчера в степи я слышал отдаленный Крик журавлей. И дико и легко Он прозвенел над тихими полями… Путь добрый! Им не жаль нас покидать: И новая цветущая природа, И новая весна их ожидает За синими, за теплыми морями, А к нам идет угрюмая зима: Засохла степь, лес глохнет и желтеет, Осенний ветер, тучи нагоняя, Открыл в кустах звериные лазы, Листвой засыпал долы и овраги, И по ночам в их черной темноте, Под шум деревьев, свечками мерцают, Таинственно блуждая, волчьи очи… Да, край родной не радует теперь! И все-таки, кочующие птицы, Не пробуждает зависти во мне Ваш звонкий крик, и гордый и свободный. Здесь грустно. Ждем мы сумрачной поры, Когда в степи седой туман ночует, Когда во мгле рассвет едва белеет И лишь бугры чернеют сквозь туман. Но я люблю, кочующие птицы, Родные степи. Бедные селенья — Моя отчизна; я вернулся к ней, Усталый от скитаний одиноких, И понял красоту в ее печали И счастие — в печальной красоте. Бывают дни: повеет теплым ветром, Проглянет солнце, ярко озаряя И лес, и степь, и старую усадьбу, Пригреет листья влажные в лесу, Глядишь — и все опять повеселело. Как хорошо, кочующие птицы, Тогда у нас! Как весело и грустно В пустом лесу меж черными ветвями, Меж золотыми листьями берез Синеет наше ласковое небо! Я в эти дни люблю бродить, вдыхая Осинников поблекших аромат И слушая дроздов пролетных крики; Люблю уйти один на дальний хутор, Смотреть, как озимь мягко зеленеет, Как бархатом блестят на солнце пашни А вдалеке, на жнивьях золотых, Стоит туман, прозрачный и лазурный. Моя весна тогда зовет меня, — Мечты любви и юности далекой, Когда я вас, кочующие птицы, С такою грустью к югу провожал! Мне вспоминается былое счастье, Былые дни… Но мне не жаль былого: Я не грущу, как прежде, о былом, — Оно живет в моем безмолвном сердце, А мир везде исполнен красоты. Мне в нем теперь все дорого и близко: И блеск весны за синими морями, И северные скудные поля, И даже то, что уж совсем не может Вас утешать, кочующие птицы, — Покорность грустной участи своей!

1889

В костеле *

Гаснет день — и звон тяжелый В небеса плывет: С башни старого костела Колокол зовет. А в костеле — ожиданье: Сумрак, гул дверей, Напряженное молчанье, Тихий треск свечей. В блеске их престол чернеет, Озарен темно; Высоко над ним желтеет Узкое окно. И над всем — Христа распятье: В диадеме роз, Скорбно братские объятья Распростер Христос… Тишина. И вот, незримо Унося с земли, Звонко песня серафима Разлилась вдали. Разлилась — и отзвучала: Заглушил, покрыл Гром органного хорала Песнь небесных сил. Вторит хор ему… Но, боже! Отчего и в нем Та же скорбь и горе то же,— Мука о земном? Не во тьме ль веков остался День, когда с тоской Человек, как раб, склонялся Ниц перед тобой И сиял зловещей славой Пред лицом людей В блеске молнии кровавой Блеск твоих очей? Для чего звучит во храме Снова скорбный стон, Снова дымными огнями Лик твои озарен. И тебе ли мгла куренья, Холод темноты, Запах воска, запах тленья Мертвые цветы? Дивен мир твой! Расцветает Он, тобой согрет, В небесах твоих сияет Солнца вечный свет, Гимн природы животворный Льется к небесам… В ней твой храм нерукотворный, Твой великий храм!