— Пока никому. Как вы знаете, спецоперация по ликвидации Мовлади у нас была временно свернута. Сил на его поимку тратили много, но все впустую. Наши коллеги из заморских спецслужб активно покрывали эту хитрую сволочь. В общем, сколько мы ни гонялись за Саитовым, казначеем всех ваххабитских боевиков, а поймать не могли. Вчера же кто-то сделал нам прямо-таки роскошный подарок — ублюдка нашли в гостиничном номере в Дубае. Замочили в сортире, прямо как вы завещали. Натурально утопили в толчке.

— Может, ваши армейские друзья-соперники постарались?

— Говорят, не они, сами удивлены не меньше нашего. Кроме нас, его валить некому. С западными спецслужбами у него все на мази, с исламистами тоже, разве что бабок с ними не поделил, он же жадный, сучара. И почти сразу кто-то анонимно скинул нам информацию по всем счетам и контактам Мовлади. Флэшку прислали по почте в Главное управление. Теперь у нас на руках почти вся его агентура в России и на Кавказе, контакты на Ближнем Востоке и в Европе. Что будем делать?

— По российской агентуре начинайте аресты прямо по списочку, только пока без лишней шумихи. Зарубежные контакты берите в разработку и докладывайте лично мне; будем решать: кого убрать, кого скомпрометировать перед своими, кого перевербовать. — Семенов постепенно входил в роль, чувствуя, как соскучился по оперативной работе офицера спецслужб.

— Ясно, так и сделаем. Буду держать вас в курсе, — четко ответил Володин и отключился.

Мертвый Сайтов — это, конечно, очень здорово, но его смерть не решит проблему терроризма, хотя и осложнит ваххабитам жизнь. Семенова беспокоил тот факт, что бандитское подполье, помимо Чечни, где удалось временно добиться лояльности ряда влиятельных тейпов, перекинулось на соседние республики. Буквально каждый день гремели взрывы и раздавались выстрелы в Ингушетии и Дагестане; осторожные вылазки боевиков против русского населения и представителей власти совершались уже и в других северокавказских республиках.

Было время, когда Семенов хотел отпустить Северный Кавказ на волю, но потом все же передумал. Отделение кавказских республик, скорее всего, вылилось бы в войну кланов и племен, что привело бы туда натовские войска. Иметь второй Афганистан, да еще со стратегическими запасами нефти в шельфе Каспия, Семенову совсем не улыбалось. Сейчас одну из своих первоочередных задач он видел в тотальном уничтожении всех главарей бандподполья, зная, что за боевиками стоят спецслужбы стран НАТО и Клуб, а не абстрактные полудикие исламисты из афганских гор, как это пытаются впарить широкой общественности. Теперь, после ликвидации Мовлади, одним из основных звеньев в цепочке «сепаратисты — спецслужбы — Клуб» является некто под кодовым именем Азамат, вскормивший и вырастивший не одну дерзкую банду и, по данным российских спецслужб, спланировавший почти все последние теракты и громкие нападения. Азамату удалось найти подход к местной радикальной молодежи, и теперь юные смертники и смертницы подрывают себя, милицию и мирных жителей практически каждую неделю.

Пики заснеженных гор багрово алели в лучах закатного солнца. Азамат Елдырим устало прикрыл глаза. Офицер турецких спецслужб с черкесскими, по отцу, корнями не первый год ездил в спецкомандировки на Северный Кавказ, помогая организовывать спецлагеря для подготовки воинов Аллаха, так Азамат и его подручные называли подконтрольных им боевиков.

Формально Елдырим уже давно был выведен за штат турецкой разведки, на деле его перевели в сверхсекретный отдел, о котором знали лишь немногие люди в правительстве страны и который находился в прямом подчинении связанного с Клубом генерала Джемаля, чьей правой рукой был Азамат. Кроме того, они оба входили в исламистскую подпольную организацию «Серые волки». Учитывая тот факт, что отец Азамата имел немалый вес среди многочисленной северокавказской диаспоры в Турции, основным направлением его деятельности стала работа по подрыву российской власти на Кавказе. Львиная доля терактов и нападений на русские войска выпадала на Азамата и его ближайшего подручного Ахмеда Алтайского.

Принявший ислам под влиянием отчима-чеченца, полурусский-полуалтаец щурил на закат и без того узкие глаза, любовно поглаживая свой «М-16».

— Азамат, когда мы выступаем? — отложил автомат в сторону Ахмед и смачно сплюнул.

— Утром, на рассвете, так что можешь пока поспать. Выступаем часа в четыре, в пять утра должны уже быть в Червленой. Последний звонок в школе начнется в обед, к этому времени мы должны успеть расставить везде своих людей.

— Что будем делать, когда перебьем свиней?

Азамат неторопливо открыл банку американской тушенки и поддел ножом кусок мяса.

— Когда завалим гарнизон и ментов, всех русских — в расход, местных чиновников тоже, детей забираем с собой в горы, будем шахидов растить.

Ахмед положил на землю коврик и начал совершать вечерний намаз, а Азамат равнодушно взирал на закат — исламский фундаментализм был для него просто работой.

Рядом арабы-наемники совершали намаз вместе с Ахмедом, а в паре десятков метров от них ингуши резали на ужин барана.

Из легкого оцепенения Азамата вывел гортанный окрик часового. Он машинально щелкнул затвором автомата и обернулся. Из-за отрога гор показалась большая отара овец, которую гнал седой оборванный старец.

— Э, отэц, чэго надо? Куда идешь? — направил в его сторону автомат часовой.

— Да я простой пастух из Арчой-Юрта, вот, гоню отару в Червленую продавать.

— Кому ты там будешь ее продавать? Русским? Сейчас мы тебя самого куда-нибудь продадим, — угрожающе передернул ствол часовой.