Крики и ругань усилились, когда карета поехала быстрее. Вскоре призывы о помощи уже стихли в отдалении.

— Купер, миссис Уэдон никуда не денется. Можешь теперь ее отпустить.

Ей перестали зажимать рот и освободили руки. Виола вытерла губы тыльной стороной перчатки, ощущая, что к горлу у нее подступает тошнота.

На мужчине, обладавшем бархатным голосом, фрак сидел просто идеально. Луч света проник сквозь занавешенное окно кареты и упал на него, отразившись от сверкающих пуговиц, и Виола чуть не рассмеялась. Фрак был сшит из синего бархата с желтыми леопардовыми пятнами. Ну и сочетание! Его спокойствие совершенно не соответствовало его поступку — похищению дамы, — говорило о его злонамеренности не менее красноречиво, чем его нелепый наряд, о желании считаться щеголем.

В полутемной карете она смогла разглядеть только то, что этот человек не молод — ему около сорока лет, если не больше. Она была совершенно уверена, что никогда прежде его не видела. Виола отодвинулась в самый угол кареты, не желая прикасаться ни к нему, ни к его слуге.

Паника мешала ей дышать и больно сжимала сердце. В карете совсем не было воздуха — ощущались только вонь конюшни и тяжелый запах мужского одеколона. Она открыла рот, но ее тут же схватили за руку.

Незнакомец улыбнулся — и у нее по всему телу побежали мурашки.

— Я бы не советовал дергаться, миледи. Если вы закричите, Куперу приказано заставить вас замолчать любым способом. Поняли, милочка? Сидите тихо и ведите себя хорошо. Дольше проживете.

Странная суматоха в холле заставила Лео насторожиться. Что-то громко проговорил дворецкий, а потом дверь резко распахнулась. Его сестра оторвала взгляд от газеты и повернулась к ней.

Леди Лигоньер, без шляпы и со встрепанными волосами, в грязном и порванном платье, быстро прошла в комнату бесцеремонно оттолкнув слугу. Пожилой дворецкий недовольно захлопнул за ней дверь. У Лео отчаянно забилось сердце. Произошло нечто ужасное.

— Милорд, ваш кузен…

Она заметила Бо и резко оборвала фразу.

— Полагаю, леди Боадицея не умрет, если в доме нашей матери прозвучит имя миссис Уэдон.

Леди Лигоньер негодующе посмотрела на него.

— Ладно. Ваш чертов кузен похитил мою подругу, милорд. И я желаю знать, что вы намерены в связи с этим предпринять.

— Вы сами его видели? — спросила Бо.

Газета выпала у нее из рук, попав одним концом в чашку кофе, и темное пятно стало расплываться по жадно впитывающей жидкость бумаге.

— Нет, миледи. — Леди Лигоньер пригладила волосы и гордо выпрямилась. — Но на мужчине, сидевшем в карете, был синий фрак с желтыми пятнами. Это мог быть только он, я уверена.

Его сестра судорожно вздохнула. Чарлз страшно гордился этим фраком. Он купил его в Париже незадолго до смерти их деда. Как это на него похоже — выделиться любым способом!

— Вы видели, куда ее увезли?

Леди Лигоньер покачала головой:

— Нет. Но ваш лакей и собака Виолы побежали следом. Он передал, чтобы вы дожидались его в «Рыжем льве».

— Благодарю вас, миледи. Бо, ты распорядишься, чтобы нашли наемную карету и отвезли леди Лигоньер домой?

Лео быстро поцеловал сестру в лоб и бросился наверх — надеть уличный костюм. Чтобы собрать членов Лиги, ему придется разослать слуг по всему Лондону.

Когда он добрался до «Рыжего льва», его там уже дожидались Сэндисон и Тейн. Девир и де Мулен появились почти сразу же. Другие члены Лиги, мирно попивавшие кофе, при виде явной суматохи насторожились.

Лакей его отца ворвался в зал, сжимая в руке сорванный с головы парик. Он тяжело дышал, и его темная кожа блестела от пота, который успел пропитать даже воротник. Один чулок у него спустился до щиколотки, губа была разбита до крови и опухла.

— Эзикиель, ты знаешь, куда негодяй увез миссис Уэдон?

Лакей кивнул:

— Проследили за ними до Денмарк-стрит, милорд. И я, и собака. А теперь псина там рвётся в дверь, словно одержимая демонами.

— Сколько людей было у Чарлза?

— Я видел только одного, но внутри кареты могли быть еще.

— Даже если это и так, на нашей стороне внезапность.

— Или так тебе хочется надеяться, — проворчал Девир, деловито заряжая пистолет.

Голова Виолы резко запрокинулась назад, когда лакей аляповато одетого джентльмена отвесил ей пощечину. Она провела языком по зубам и с облегчением убедилась в том, что зубы, к счастью, на месте. Во рту у нее собралась кровь. Она сплюнула ее на и без того грязный пол чердачной комнаты, куда они ее притащили.

— Купер!

Голос джентльмена звучал укоризненно, однако его губы чуть подергивались, явно говоря о том, что он борется с желанием улыбнуться. Виола отбросила волосы с лица и посмотрела в глаза незнакомцу.