Ася. Нет!

Крутилина. Не разглядела я тебя, ошиблась!

И с этими словами Крутилина ударяет Асю, да так ударяет, что та буквально сгибается пополам. Крутилина бьет Асю еще раз. Ася падает. Крутилина продолжает ее избивать, жестоко, ногами.

Ася не издала ни звука, только собралась в комок.

(Крутилина бьет ее, пока у самой не иссякают силы, и говорит, тяжело дыша.) Это тебе и возвращение долга, Ася, и предметный урок, и, на всякий пожарный случай, аванс…

И тут безо всякого начальственного вызова возвращаются все пятеро, смотрят на Асю, которая лежит на полу и молчит.

Крутилина. Почему молчите?

Тюбиков. Смотрим!

Пауза затягивается.

Крутилина. Смотрите, не жалко. Я ее проучила, самую малость.

Жора не выдерживает первым и бросается к Асе, чтобы поднять ее, но Ася отпихивает его достаточно грубо.

Ася. Отойди!

Жора. Но почему?

Ася. Я сама! (Медленно, с трудом поднимается на ноги. Ее пошатывает. Опирается на стул, чтобы не упасть.)

Тюбиков (с симпатией). Живучая ты, Ася!

Ася. Да… как кошка.

Жора шагнул к Крутилиной.

Жора (в ярости). Вы… вы злобная, старая выдра!

Зобова. Так!..

Пряник (с алкогольной откровенностью). Бунт против начальства. А что? Нормально! Я это… интер… как это… интернационалист, но нацию начальства…

Крутилина (обрывает повара). Заткнись, алкаш! Тут Жора еще не выговорился!

Жора. Вы сегодня же отдадите Асе, не помню, какие там документы, и она уедет в город, Я тоже уеду!

Тамара (не выдержала). А я как же?

Крутилина. Тебя, Жоржик, никто силком не держит! Но… тебе дорого встанет, что ты меня оскорбил!

Ася. Минутку, что-то я плохо соображаю, это от побоев, наверное, может быть, так, доктор?

Зобова. Может быть, так, Ася.

Ася. Жора за меня решает, почему? Лично я никуда уезжать отсюда не собираюсь! Передумала!

Пряник. Ася… ты тоже… оказывается… хищный… ястребок…

Ася. У меня после сегодняшнего… (Со значением поглядела на Крутилину) …открывается здесь перспектива! (Переводит взгляд на Тюбикова.) Как вы-то считаете, Всеволод Иванович?

Тюбиков. Начинаю считать, что ты много умнее, чем поначалу казалось.

Крутилина (ему). И ты меня закладываешь, дружок?

Тюбиков (четко). Я никого и никогда не закладываю. Но я трезво смотрю в темное будущее — оно за молодыми!

Крутилина. Но это еще далекое будущее!

Тюбиков. Боюсь, ближайшее!

Зобова. Ясно, что неизбежно близкое!

Жора (зовет еще раз). Ася, уйдем!

Ася. Да не надейся ты! Не лягу я больше с тобой ни здесь, ни в городе! Лучше с Риммой Петровной барахтайся!

Крутилина (бешено глянула на Асю). Ну-ка… ну-ка… это уже что-то особенно интересное!

Ася. Чем тебе, Жора, оплачивала Римма Петровна твой тяж кий шахтерский труд? Живыми деньгами?

Крутилина. Что ты гнусности говоришь, Ася?

Жора неторопливо подходит к вазе, где, как здесь заведено, красуется пышный букет. Достает из него три цветка. Первый вручает Римме Петровне.

Жора. Прошу вас!

Крутилина. Поезжай в город, Жора, поезжай. Тебя там обязательно примут тренером, рублей, я думаю, сто положат, а может, даже и сто двадцать!

Жора. Не страдайте за меня, уважаемая! Я и в городе пристроюсь под покровительством сильно пожилой дамы!