Турецкий во время этого разговора молчал. И только когда Меркулов и Грязнов ушли, он произнес:

– Какой ты там, Юра, коньяк любишь больше всего?

– «Реми Мартен». Но это, Александр Борисович, боюсь, будет большим ударом по вашему кошельку. Меня вполне устроит армянский…

Мы поехали ко мне. По дороге заехали в магазин «Армения» на Тверской и купили пару бутылок коньяку.

…Мы сидели на кухне. Турецкий много курил и по преимуществу молчал.

– Что вы так переживаете, Александр Борисович? – спросил я.

– Да вот, Юра, думаю. Не бросить ли мне эту собачью работу к чертовой матери. Чтобы подальше от всей этой грязи. От подлости. А что – пойду вон, как ты, адвокатом. Буду бабкам квартирные вопросы и жилищное законодательство разъяснять.

– А бандитов кто ловить будет?

Турецкий не нашелся что ответить. Он выпил рюмку, затянулся и затушил сигарету.

– Ладно, хватит сантиментов. Юра, я, честно говоря, падаю с ног. Можно у тебя покемарить?

– Разумеется, Александр Борисович.

Я постелил ему на диване. Турецкий лег и моментально вырубился.

Я знал, что Александр Борисович очень симпатизировал Хрыжановскому. Даже голосовал за него на предыдущих президентских выборах. И я понимал, что эта кассета – большой удар по его политическим воззрениям. Ведь все прочили Хрыжановскому президентское кресло в двухтысячном году.

Думаю, теперь все будет иначе. А может быть, и нет. В любом случае теперь, кто будет следующим Президентом России, решать нам. С Александром Борисовичем Турецким. Когда он проснется…