— Нет, Людмила, не Антон, — сказал Александр Борисович. — Это его коллега Турецкий.

— Ой, извините. — Шилова, видимо, слегка растерялась. — А я думала, что звоню Антону на мобильник.

— Так и есть. Просто он позабыл трубку у меня дома. Что-то случилось?

— Да.

— Я вас слушаю.

— Даже не знаю, как сказать… Дело в том, что… Черт, боюсь, что вы примите меня за сумасшедшую.

— На счет этого можете не волноваться.

— Правда? Спасибо. Тогда я скажу. Час назад я видела Марину Соловьеву.

Турецкий подумал, что ослышался.

— Простите? Мне показалось, что вы сказали…

— Я сказала, что видела Марину Соловьеву, — повторила Шилова на этот раз твердым голосом.

«Без головы?» — хотел было спросить Турецкий, но вовремя сдержался.

— Где видели? Как она?

— Жива и здорова. А видела я ее на шоссе недалеко от Химок.

— Вы с ней говорили?

— Нет. Я проехала мимо.

— Но почему?

— Я… — Шилова замялась. — Боюсь, это прозвучит как бред. Во-первых, у меня не было полной уверенности, что это она. А во-вторых… Вы точно не считаете меня сумасшедшей?

Александр Борисович улыбнулся.

— Абсолютно. На своем веку я перевидал много сумасшедших женщин, вы не похожи ни на одну из них.

— Ну, хорошо, — облегченно проговорила Шилова. — Тогда я, пожалуй, скажу. Дело в том, что Марина стояла не одна. С ней было еще несколько девушек. Таких… ну, знаете… которые обычно…

И вновь она запнулась, не зная, как договорить. И вновь Александр Борисович пришел ей на помощь.

— Вы хотите сказать, что Марина Соловьева стояла в толпе проституток? — деловито уточнил Турецкий.

Шилова хмыкнула в трубку.

— Как ни странно, да. Именно это я и хотела сказать. И сама она была одета… так же, как они. Безобразно, безвкусно.

— Она и раньше так одевалась?

— Что вы! У Марины было безупречное чувство стиля. Мы с ней много раз ходили по магазинам — она всегда помогала мне выбирать одежду. И не разу не ошиблась. Уверяю вас, я не стану носить всякую дрянь.

— Это хороший довод. Дайте мне подумать секунду.

Турецкий помолчал, обдумывая все услышанное. Потом сказал:

— А теперь еще раз, но отвечайте только на мои вопросы, хорошо?

— Хорошо.

— Первый вопрос: вы все же не уверены, что это была Марина, так?

— Уверена на девяносто девять процентов, — отрезала Людмила.

— Она вас заметила?

— Нет. Она смотрела в другую сторону.

— Беседовала с «товарками»? — уточнил Александр Борисович.

— Да.

Турецкий подумал и спросил:

— Она хорошо выглядела?

— Ужасно! Один макияж чего стоил!

— Я уже понял, что макияж ужасен. Она выглядела здоровой?

— Абсолютно. Стояла, разговаривала с этими… девушками. Улыбалась, смеялась. В общем, вела себя так, будто всю жизнь стояла на шоссе в толпе шлюх. Нашла себе подружек!

Шилова нервно хихикнула.

— Еще вопрос: как вы сами все это объясните?

— Я? — И снова слух Александра Борисовича покоробил неприятный смешок. — А как я могу это объяснить? Да никак не могу! Хотя… Может быть, ее похитили цыгане, подмешали ей что-нибудь или сделали укол… У нее отшибло память. А может быть, она сама сошла с ума. Такое ведь тоже случается. Знакомый одного моего знакомого распродал имущество, выбросил паспорт и ушел в секту. Теперь бродит по Москве с посохом и просит милостыню.

— Звучит не очень правдоподобно, — заметил Александр Борисович.

— Да что вы? — усмехнулась Людмила. — А то, что Марина трахается с шоферней на трассе — это правдоподобно? Или вы думаете, что я тоже рехнулась?

— Вы сами сказали, что до конца не уве…

— А, перестаньте. Не надо ловить меня на слове. Собственно, почему я звоню: я ведь заплатила вам деньги за то, чтобы вы нашли Марину. Если Марина мертва, значит, поиски не имеют смысла. Но если есть хоть один шанс, что она жива, вы обязаны отыскать ее.

Турецкий помолчал, поиграл желваками. Вся эта история с Мариной Соловьевой порядком ему осточертела.

— Почему вы молчите, Александр Борисович? Разве я не права?

— Правы. Конечно, правы.

— И что вы намерены делать?

Турецкий вздохнул.

— Поеду и посмотрю сам. Хотите, прихвачу с собой и вас?

— Нет уж! Избавьте меня от этого.

— Как хотите. В таком случае я сделаю несколько снимков и покажу их вам. Если вы опознаете Марину Соловьеву — я буду считать свою работу законченной.