– С чего это вы взяли? – испугался начальник.

– А с того! – повысил голос прокурорский работник. – На трупе были обнаружены следы побоев! Кто общался с Бекбулатовым последним? – Он посмотрел на Ракитина. – Вы, товарищ сержант?

– Да я только следил за тем, как он ест! – воскликнул тот. – Так положено по инструкции!

– А по спинке вы ему случайно не стучали, когда он поперхнулся? – скривился в ухмылке прокурор. – Я гляжу, ладошка-то у вас тяжелая!

– Ну при чем тут Ракитин! – вмешался подполковник. – Синяки на теле погибшего остались еще со вчерашнего дня!

– Вот как? – удивился прокурор. – То есть вы его и вчера истязали?

– Тьфу ты! – тряхнул седой головой Запридуха. – Никто его тут не истязал! Просто задерживал Бекбулатова здоровый такой негр, чемпион по этой, как ее…

– По кумбатве! – подсказал сержант.

– Во, точно! – кивнул начальник. – По кумбатве!

– Ну хватит! – повысил голос прокурор. – Какой еще, на хрен, негр?! Какая ботва?! Ботва, я гляжу, у вас на плечах! Угробили задержанного, а теперь ерунду какую-то несете! Предупреждаю, со мной такие штучки не пройдут!

– Ох… – вздохнул подполковник. – Как мне надоела эта работа… Когда ж пенсия-то, в конце концов…

– Пенсию еще заслужить надо! – назидательно поднял палец сотрудник прокуратуры. – А тут дело пахнет как минимум увольнением в связи со служебным несоответствием!

– Да не каркайте вы! – огрызнулся Запридуха, сел на стоящий у стены стул и уронил голову на упертые локтями в колени руки.

«Единственной зацепкой по делу этого Марата является номер телефона, по которому он вчера звонил… – думал подполковник. – Если выйти на его владельцев, то, чем черт не шутит, может быть, и станет ясно, кто отравил Бекбулатова… Но номер-то засекреченный! Вот в чем все дело! – Начальник отделения взлохматил волосы, тяжело вздохнул, и вдруг его словно обожгло: – Надо срочно сообщить о нем тем муровцам, которые вчера сюда приезжали! Если у нас не получилось раскрутить номер, то, вполне возможно, получится у них! Они же работают совместно с Генпрокуратурой!»

– Что вы там примолкли? – донесся до него голос прокурора отдела по надзору за органами милиции.

Запридуха вскочил и побежал в свой кабинет.

– Эй, вы куда это? – услышал он сзади.

– Да подожди ты… – махнул рукой подполковник, толкнул обитую дерматином дверь и бросился к рабочему столу. – Где-то тут был их номер… – принялся он копаться в забитых документами ящиках. – Где-то тут… А, вот он! – И, схватив нужную бумажку, начальник отделения подвинул к себе телефон, снял трубку и принялся нажимать пищащие кнопочки, приговаривая при этом: – Пусть всем этим муровцы занимаются… Пусть распутывают дело…

Подполковником, естественно, двигало вовсе не чувство служебного долга, а стремление доказать непричастность своих людей и себя лично к смерти Бекбулатова.

Вместе с Жуковым и Папалаевым Турецкий отправился в спецгаражи МВД на Можайском шоссе. Предварительно «важняк» позвонил их начальнику и предупредил о своем визите. «Милости прошу!» – сказал тот, и вот теперь Александр сидел на заднем сиденье несущейся из Москвы «шестерки», просматривая, чтобы не тратить время зря, полученные от Ивановой документы.

Вопреки ожиданиям, он не нашел там ничего такого, что могло бы дать объяснение убийству Сергея. Какие-то не слишком значительные злоупотребления чиновников властными полномочиями, мелкие нарушения законности, скандалы, в том числе и уже отшумевшие, – словом, бумаги содержали лишь то, о чем можно было прочесть в любой газете.

За такое явно не убивают.

«Темнит Галина Ивановна… – подумал Александр. – Ох, темнит…»

Сидящий за рулем Жуков нажал кнопку радио.

«Я люблю– ю-ю тебя-я-я, моя-я прекрасная-я-я бэ-эби-и-и!!!» -истошно заорали колонки голосом популярного певца.

– Да выключи ты эту дрянь… – поморщился Папалаев.

– А мне нравится! – простодушно улыбнулся Жуков и вдруг спохватился: – А вам, Александр Борисович?

Турецкий хотел из вежливости соврать, но не смог:

– Честно говоря, нет…

– Ну что же… – огорчился Жуков. – Тогда поймаем другую станцию… – и он ткнул пальцем в светящуюся бледно-зелеными огоньками деку. После характерного шума приемник выдал:

«О– о, мо-ой юный бо-ой, ка-ак тебя-я-я я люблю-ю-ю!!!» -На этот раз голос оказался женским, хотя и удивительно хриплым.

– Лажа какая-то… – нахмурился Жуков и хотел было продолжить поиски более-менее приличной станции, но Папалаев отдернул его руку:

– Оставь, оставь! Это же отличная песня!

– Что?! – возмутился Жуков. – Вот это дерьмо – отличная песня?!

– Да! – упорствовал Папалаев.

– Ну у тебя и вкус!

– Получше, чем у некоторых! – И Папалаев обернулся к Турецкому, ища поддержки: – Как вы считаете, Александр Борисович, это хорошая песня?

– По-моему, нет… – вздохнув, снова не смог соврать «важняк».