Радимир скрежетнул зубами и побледнел, не давая своему заклятию развеяться и принимая на себя часть атаки противника. Глава братства, не ожидая подобного, замешкался на какую-то долю мгновения, а за это время Снор успел долететь.

Нет, конечно, Мастер увернулся, причем легко и изящно, вдобавок угостив ярла еще одним магическим ударом. На сей раз в заряд энергии вплелись черные цепи, застывшие в хищном змеином броске. Оцелота отшвырнуло на сажень и чуть не опрокинуло, но его барьер уцелел, а Снор, не собираясь больше искушать судьбу и размахивать топором у лица невообразимо сильного колдуна, рванулся к Кузне. Ведь все, что ему было нужно, — это опередить предателя, который сейчас тянул свои лапчонки к каменному кругу.

И ярл, сшибив и отбросив в сторону гнома в балахоне, успел первым. Его не волновало, как он обратится к дремлющим силам, он не испытывал неуверенности. Он просто знал, что должен сделать и что будет, если он потерпит неудачу.

Все вокруг затопило непроглядное, белое, мягко обволакивающее свечение, дарящее тишину и покой — пусть и только на краткие мгновения. И Снор, так же как и Альтемир много дней назад, не колебался, когда услышал вопрос, произнесенный незримыми губами:

«Кто твои враги?»

Если бы кто-то вел счет времени, то через несколько мгновений течение жизни возобновилось. Окружающий мир изменился, исчезло давящее присутствие чуждой этому месту магии. Пропала колонна света в центре Кузни. А лава вокруг успокоилась и принялась подергиваться застывающей пленкой. Маги вывели весь отряд на каменное возвышение и погасили защитные экраны.

Ширш первым делом рванулся туда, где стоял Мастер Цепи, но нашел лишь россыпь разорванных звеньев из черного, изъеденного коррозией железа. Главный враг уцелел и скрылся, в этом не было никаких сомнений. От погибших братьев Цепи, как обычно, остался один прах, и тот покрытый слоем магмы.

Гномы, преклоняя колени и не замечая ничего вокруг, с удивительно спокойными лицами глядели на светлячка, который был явно смущен таким пристальным вниманием. Подгорные жители, кажется, обрели все, о чем только могли мечтать, — они все-таки удостоились чести лицезреть духа самой Кузни, места, которое было для них священным и теперь снова находилось в их руках. Маги приходили в себя, люди оглядывались по сторонам, гадая, куда за столь краткий промежуток времени могла подеваться вся огненная круговерть вокруг.

Ну а Альтемир, по счастливой случайности глянув вверх, рванулся к центру ровного каменного круга, подставляя руки.

В конце концов, спасение попавших в беду — вот задача настоящего паладина. И Альтемир, хоть на краткий миг почувствовав живительное касание прежней, привычной своей жизни, был готов отдать все за то, чтобы эта сказка никогда не кончалась.

Увы, в суровой реальности все оказалось совершенно по-другому. Паладину ведь и в голову не пришло подумать, откуда вообще в Кузне мог взяться кто-нибудь, способный столь не вовремя упасть с большой высоты.

Пойманное им создание меньше всего походило на человека — по черному, словно обуглившемуся телу бегали вереницы небольших, уже синеющих и затухающих огоньков. Нечаянный спаситель моментально сообразил, что его доспехи хоть и защитили от первого жара, но дальше станут настоящей формой для запекания, и поспешно, хотя и по возможности бережно, сгрузил пойманного на камень.

Обгоревшее до черноты создание зашевелилось, заставив Альтемира усомниться в здоровье собственного рассудка, и начало стремительно менять цвет и форму.

Подоспевший Радимир одарил превращающееся существо мимолетным взглядом и одобрительно хлопнул паладина по плечу:

— Молодец, парень, отличная реакция! Я даже не успел тебя предупредить, а ты сам все понял!

Огоньки на спасенном, и не думая исчезать, всем стадом перебежали на голову, где зажили какой-то своей, таинственной жизнью. Впрочем, на это почти никто не обратил внимания. Куда интересней были общие, совершенно поразительные метаморфозы, даже гномы оторвались от созерцания духа своей святыни. Да и сам дух, похоже, с явным интересом наблюдал за происходящим.

Зола стремительно сменялась проступающей словно бы изнутри кожей, на которой, по счастливой для паладина случайности (он успел покраснеть только частично), нарастала белоснежная ткань. Пламя, скопившееся на голове, преображалось в копну великолепных густых волос, свободно спадающих ниже пояса, — разумеется, огненно-рыжего цвета. Радимир, единственный из всех глядевший на эту трансформацию лишь с легким интересом, заметил:

— Да ничего страшного не случится — она, очевидно, сильный маг.