— Видите ли, боюсь, это не получится. — Казалось, Дуглас пожалел о сказанном. — Он очень смущается с незнакомыми. Иногда он даже телефонную трубку не снимает. — Он еще раз повернул. Примерно через милю впереди показались серые каменные столбы, двустворчатые ворота были открыты. — Смотрите во все глаза, Бога ради, не хочу для начала переехать одну из кошек Кейт, — с ухмылкой предупредил он, аккуратно направляя большую машину в ворота.

Она решила, что он шутит, но пока машина ехала по дорожке, две черные кошки перебежали ей дорогу.

— Теперь ясно, что я имел в виду? — посмеиваясь, сказал Дуглас. — Это разведчики.

Через несколько секунд дорожка перешла в усыпанную гравием площадку. Там стоял дом, жемчужина в стиле Палладио [8] , и кошки. Она насчитала семь, и как раз в это мгновение кремовый полумесяц спрыгнул с ветки платана, и их стало восемь.

Дуглас нажал на клаксон, дверь сразу открылась, и три собаки с лаем ринулись вниз по ступенькам. За ними сбежала фигурка в зелено-голубом ситцевом платье, удивительно девическая, со стремительными ногами и короткими вьющимися волосами. Дугласа, первым вышедшего из машины, сразу скрыла завеса из восторженных собак и объятий изящных рук. Застенчиво последовавшей за ним Джоанне показалось, что всем этим он был невероятно доволен.

Теперь Дуглас глядел на нее, указывая согнутым пальцем.

— Ну, Кейт, что ты думаешь? Не обращай внимания на сажу у нее на носу. Мы заставим ее умыться перед обедом!

Вблизи Кейт выглядела не так молодо. Лицо было в морщинах, особенно вокруг глубоко сидящих сине-зеленых глаз, а волосы начали седеть. Внешностью и стилем она не могла сравниться с Шейлой О'Малли, но в ней было нечто, и это до сих пор проявлялось в ее улыбке. Примерно пятьдесят два, решила Джоанна, но как молода. И в семьдесят она все еще будет молодой, а в этом были свои минусы, так же как и плюсы. Во главе обеденного стола она была весьма рассеянна, приподнимая крышки с блюд с видом исследователя и давая понять, что все это — забота исключительно кухарки. У нее были кухарка, горничная и универсальная прислуга (мужского пола). Он старательно закрыл двойные двери, когда кошачья часть свиты попыталась последовать за ними в прелестную светло-зеленую с белым столовую со старинным камином и очень подходящей к обстановке висевшей над ним репродукцией «Райского сада» Яна Брейгеля.

Нокбег при все своем очаровании создавал ощущение утилитарности, а его обитатели производили впечатление энергии и силы. Дом Кейт Мартин, казалось, был заколдован, а Кейт, украдкой подсовывающая кусочки собакам под стол, производила впечатление только довольства жизнью.

За обедом последовал беспечный вечер, прогулка по саду, час со стерео и довольно сентиментальными любимыми пластинками Кейт. Отправляясь спать, сонная Джоанна оставила Дугласа и его крестную все еще бодрствующими. Она говорила без умолку, он, уютно зарывшись в угол кушетки, слушал, поглаживая рукой щеку. Привычная поза, и довольно обычная сцена, но Джоанна не могла припомнить, чтобы в Нокбеге она видела что-нибудь подобное. Сцена была выразительной и почему-то бесконечно трогательной.

На следующее утро Джоанна встала рано и выглянула в окно спальни. Участок, на котором стоял дом Кейт, отделял деревню Каррикду от дикого побережья. Со стороны холмов естественные пастбища в неверном свете выглядели белыми, желтыми и золотыми. Белое пятно коттеджа, стога сена, поле поспевшей пшеницы и деревья со светлой листвой, которые она заметила вчера. Со стороны залива темные сланцевые утесы врезались в бесцветное небо.

Цоканье лошадиных копыт вывело ее из задумчивости. Взглянув, она увидела шедшую по дорожке гнедую лошадь, верхом на которой в синем аранском свитере восседал Дуглас. Он заметил ее и помахал рукой.

— Эй, привет! Завтракали? — Она покачал головой, и он снова крикнул: — Ну, так пошевеливайтесь, или не видеть вам удачи! — Она с готовностью подчинилась.

Они позавтракали вдвоем — Кейт привыкла не ложиться раньше часа ночи и никогда не представала перед миром раньше десяти утра — и сразу же отправились на фабрику твида.

— Добрый день, сэр. Как поживает ваш отец? — Казалось, Дуглас и шагу не мог ступить по Каррикду без того, чтобы его не остановили. Чаще всего спрашивающий добавлял: — А ваша мать, храни ее Бог? Мы не видели ее с тех пор, как Господь взял к себе вашего брата, да будет он к нему милостив.

Джоанна, зайдя на крошечную почту, чтобы купить марки, не могла не заметить вызванного ею самой интереса. Все было тщательно осмотрено — бежевая губная помада и лак на ногтях, клетчатая ситцевая юбка с нагрудником, голые ноги в плетеных сандалиях. И когда подошла ее очередь, голос за решеткой был таким же любопытным, как и взгляд.

— Чудесный день, слава Богу. Вы из гостиницы?

— Не говорите ей! Она любопытная старая сплетница, — сообщил голос Дугласа от двери, и хозяйка почты расплылась в приветственной улыбке.

— О, мистер О'Малли! Вы вместе? — Глаза немедленно устремились к левой руке Джоанны.

— К вашему сведению, Нора, — сказал, подмигивая, Дуглас, — мы здесь вместе в гостях.

— В большом доме у мисс Мартин? Конечно, это чудесно. Милости просим. — Выяснив все, что надо, Нора, наконец, вытащила свою потрепанную папку с марками.

До «О'Малли Твидс Лимитед» можно было добраться по короткой дороге с ободряющим указателем «Добро пожаловать». Фабрика представляла собой несколько похожих на сараи зданий, одно из них с фронтоном, в обычном окружении газона и цветочных клумб, стоек для велосипедов и погрузочной платформы.