Официально отказав. Точнее, продемонстрировав хранителю Анны руку с оттопыренным пальцем, мы отправили на разведку Шелли. Если в этой таверне и остались места, припасенные для вип-персон, они будут наши.

Места как оказалось действительно были. После торжищ, Шелли была не в духе от поражения, и, доказывая, что она не утратила былые навыки и красоту, старалась изо всех сил. Легкий и невинный по своей сути флирт с хозяином трактира пошел ей на пользу, а так же принес свои плоды - две одноместные комнаты.

– Стареешь, - печально изрекла я, разглядывая отведенную нам комнатушку.
– В молодости, небось, удавалось получать номера и пошикарнее.

– Тебе и в молодости такое не светило.

– Нда, рассуждаем как две старухи. Действительно старые стали. Прости за то, что я сказала в лагере каров.
– Мне неловко с того самого момента, и частично я рада, что представился случай это обсудить.

Дружба, все-таки, неотъемлемая часть этого мира. Нельзя было столь легкомысленно от нее отказываться. Человек животное стадное. Нельзя упрекать Шелли, в том, что она не понимает абсурдности этого суждения.

– Можешь не извиняться, за то, за что не чувствуешь вины. Но все равно спасибо.

А это оказалась намного проще, чем я предполагала.

– Давай укладываться что ли? А то наши, - Шелли кивнула на смежную комнату хранителей, - решат, что мы не спим, и захотят поговорить или еще чего, а я устала и ужасно хочу спать.

– Ага, а вдобавок еще возмущаться начнут.

Я задула свечи, не без удовольствия укладываясь спать на самую обычную кровать. В кои-то веки высплюсь, без камней под спиной и всяких колючек, так и норовивших появиться в самый неподходящий момент и месте.

Конечно, хранители начнут возмущаться, когда зайдут. Если наша комната была не высшего класса, то их каморка вообще больше напоминала встроенный шкаф, чем комнату.

Прямо над моей кроватью располагалось огромное окно. Я не обратила на него внимания, когда горел свет, потому что оно было плотно зашторено. Теперь, когда в комнате царствовала темнота, это окно выделялось благодаря слабым отблескам луны снаружи.

Не смотря на все усилия трактирщика подготовиться к зиме и заделать все щели, сквозь оконные рамы все равно просачивается приятный освежающий сквозняк. Интересно он холодный? Протянуть руку и распахнуть окно? Нет, Шелли заметит. В комнате и так холодно. Вон она накрылась с головой. Подожду когда видящая заснет. Во время сна, может пронесет и она не заметит.

За окном решив скрасить время моего ожидания, стал завывать ветер. Особенно проникновенно он стонет от огорчения, когда намеченный путь преграждают стены дома. Видимо у каждого есть предел, который невозможно преодолеть. У ветра - стены дома, у меня... сама жизнь.

Не желая оставлять попыток, ветер с шумом ударяется об деревянные ставни. Бесполезно...

Сильный, отчаянный и свободный, именно таким вспоминается мне ветер из детства. В моем селении не было стен сдерживающих его. Лишь шатры из тканей служившие нам домом, мягко перенаправляли его полет, позволяя не сбиваться с пути.

Удар. Еще один.

Бестолковый! До чего же ты упрямый. Это же бесполезно!

Еще один удар. Одна из ставней не выдерживая, распахивается, пропускает вторженца. Занавески вздымаются. Резкий порыв ветра пролетает над моей кроватью, и взлетает к потолку, достигая новой преграды в виде очередной стены.

– Что и теперь не сдашься?
– Ветер в подтверждение моих слов продолжил штурм.
– Вот упрямец! Ты не найдешь там ничего кроме еще одной стены.

Шелли заворчала во сне, сильнее закутываясь в свой кокон из одеяла. Ночь обещает быть холодной. Может, опять выпадет снег? Хорошо бы.

– Тишина!
– Старейшины, пытаясь сохранять серьезные лица, призывают всех к молчанию.

– Правило одно, на все года.
– Из них особенно выделяется одна женщина. На фоне остальных она выглядит наиболее молодой. Ее волосы еще не тронула седина, а на лице лишь слабые намеки на морщинки.
– На священном дереве, вас я водила туда вчера, - обратилась она к парням из низин, тоже принимающим участие в ритуале, - на самой вершине, воткнута стрела. Первый вернувший стрелу в селение Ветра получает титул сильнейшего!!

Титул сильнейшего! Да об этом можно только мечтать. Младшие взбудоражены. Еще бы! На кону не только честь селения, но и редкая возможность в будущем претендовать на главенствующие места в общине. Я еле скрываю восторг и одновременно горечь от происходящего. Фрейя старше всего на одну зиму, а ей позволили принимать участие в турнире. Хотя у нее и не было выбора, так же как и у остальных.

Я тоже просилась, угрожала и шантажировала, но мать не позволила. Слишком мала. Такое невразумительное оправдание с ее стороны. Люди все время ограждают себя от окружающего мира вот такими фразами: слишком мала, слишком стара, слишком поздно. Эти сочетания слов сами по себе медленно рушат возможное будущее, убивая любую возможность его реализовать.