Шрифт:
– А то! Жди там.
Паренёк скептически оглядел форму, в которую был одет Саша, улыбнулся.– Немцам служишь, дядько?
– С убитого снял, для маскировки, – спокойно ответил Саша.
Парень удовлетворённо кивнул и ушёл. На следующий день Саша отправился на встречу, захватив рацию. Он снова надел немецкую форму, закинул за плечо карабин, в карман сунул пистолет. На встречу явился загодя – за два часа до полудня. Сначала припрятал рацию – мало ли что? Обошёл вокруг урочища – нет ли чужих следов? Не обнаружив ничего подозрительного, уселся на поваленном дереве. В назначенное время из‑за деревьев вышел Михась. Видимо, предупреждённый Мыколой, он не испугался и не удивился немецкой форме. Подошёл к Саше, подал руку для приветствия. Хм, странно: в прошлую встречу, подозревая Александра в предательстве, руку ему при встрече и расставании демонстративно не подавал. Оба внимательно посмотрели друг на друга.– Ты не изменился, Михась!
– Да и ты ничего, дядько! Только видеть тебя в чужой форме непривычно.
– Маскируюсь.
– Я понял. Предателем оказался Янек, с тебя подозрение в измене снято. А он успел внедриться ещё в один партизанский отряд и выдал его дислокацию немцам. Но он уже был у нас на подозрении – успели допросить и расстрелять. Всё рассказал, паскуда!
– Как говорится, справедливость восторжествовала.
– Ты зачем меня на встречу звал? Мыкола что‑то про рацию говорил.
– Было дело. Парашютиста я позавчера с дерева снял. Приземлился он неудачно – на дерево. Травмирован был смертельно, перед смертью только и успел сказать, что рация для отряда Коржа.
– Понятно. Жаль человека.
– Жаль, молодой ещё совсем. Похоронил я его.
– А рация где?
– Радист‑то есть у вас? – вопросом на вопрос ответил Саша.
– Найдётся.
Михась кивнул, потом приложил ко рту обе кисти рук и трижды гукнул. Из леса на поляну вышли трое, все при оружии. Саша обеспокоился.– Это кто?
– Партизаны – ты же их видеть хотел.
– Хоть бы предупредил.
Партизаны поздоровались, но смотрели настороженно и отчуждённо. То ли форма немецкая их смущала, то ли просто не доверяли незнакомцу.
– Где рация?
– Пошли, покажу.
Саша подвёл их к укромному месту, раскидал ветви.– Забирайте.
Один из партизан сноровисто расчехлил рацию, подключил питание, включил. Нацепив наушники, удовлетворённо кивнул.
– Работает.
Рацию выключили, зачехлили. Радист – а, судя по умелому обращению, это был именно он – надел лямки и перекинул рацию на спину.
Самый старший из них спросил:– С нами не хочешь?
– Я сам по себе.
– За рацию спасибо.
Партизаны ушли так же внезапно, как и появились. Михась снова уселся на дерево, Саша присел рядом.– Воюешь по‑прежнему? – спросил Михась.
– Помаленьку, в меру сил и возможностей.
– Паровоз три недели назад на перегоне и пулемётчиков на платформе ты расстрелял?
– Было дело.
– Я почему‑то сразу на тебя подумал. Немцы сейчас изменили порядок движения на железной дороге.
– Вот как? Сообщи.
– Во‑первых, поезда теперь пускают только днём. Во‑вторых, поезда идут группами, один за одним, с дистанцией около километра.
– Плотно.
– Можно сказать и так. Впереди поездов идёт дрезина с солдатами.
– Было ведь уже так.
– Не совсем. Не совсем. Немцы стали белить подсыпку гравийную между шпал.
– Что‑то я не понял.
– Если кто мину поставит, там тёмное пятно будет. Немцы сразу дрезину в подозрительном месте останавливают и миноискателями ищут.
– М‑да, поумнели.
– Так и локомотивным бригадам приказ – двигаться на перегонах со скоростью не выше двадцати километров в час.
– Это если мину взорвут, чтобы паровоз с вагонами не завалился?
– Точно! Взрыв рельс повредит, а паровоз на малой скорости только с рельса сойдёт. На место повреждённого куска рельса ставят рельсовый мостик, паровоз поднимают домкратами, и через час‑два движение восстановлено.
– Вот блин!
– Ага, ещё учти охрану пути. В пределах видимости часовые стоят, и между пакетами поездов теперь бронепоезд пускают.
– Во как! Достали немцев партизаны!
– Выходит, достали.
– Я давно был за то, чтобы мосты и эстакады рвать – урона больше. Только взрывчатки много надо.
– У мостов такая охрана – близко не подойдёшь!
– Можно подобраться, если с умом. Взрывчатки нет, вот что плохо.
– Тут я тебе не помощник. Слыхал – карательный батальон из Германии сюда перевели, сплошь украинцы. Лютуют, сволочи. Отряд Коржа с боем еле вырвался.