— Реклама — это все, реклама — это клиенты, рекламой нельзя пренебрегать. Бизнес без рекламы — это пустая трата денег, — разглагольствовал Виктор, явно оседлав любимого конька. — Конечно же реклама рекламе рознь, но я подхожу к этому креативно. «Реклама — не точная наука, — сказал Уильям Бернбах. — Это внушение. А внушение — это искусство…»

Кто такой Уильям Бернбах, Данилов не знал, но спрашивать не стал. Подумал только о том, что рекламой нельзя пренебрегать, но и возводить в абсолют ее тоже не стоит.

— Но лучше всего сказал Ликок: «Рекламу можно определить как искусство отключать сознание человека на время, достаточное для того, чтобы вытянуть из него деньги». Какая точность, а?

Ликока Данилов тоже не знал, но вытягивание денег с предварительным отключением сознания в его представлении называлось иначе. И вообще, избыточный рекламный энтузиазм Виктора начал если не напрягать, то однозначно настораживать Данилова.

— Можно узнать, в чем конкретно будет заключаться моя работа? — спросил Данилов, когда Виктор выговорился.

— Будешь рулить физиотерапией. — Виктор сделал руками движение, словно вращал настоящее рулевое колесо. — Пока — иглоукалывание и массаж, а там видно будет.

— Это мне не подходит, — сразу же ответил Данилов. — Не совсем мой профиль.

— Человек на иголки и два массажиста у меня уже есть. — Виктор сделал рукой успокаивающий жест.

— А что тогда должен делать я?

— Формально это будет называться консультациями. Реально ты будешь продвигать продукт и попутно отправлять всех на массаж и штопку.

— Куда?

— На иглоукалывание, — пояснил Виктор.

— А что за продукт?

— Ты разве не в курсе? — вытаращился Виктор. — Супликатор Карпинского, разумеется.

— Супликатор Карпинского? — Данилов никогда не слышал ни о чем подобном. — А с чем его едят?

— С вареньем! — Виктор сорвался с места, подскочил к прикроватной тумбочке, порылся в лежавшей на ней сумке, достал из нее что-то небольшое, черное, прямоугольное и вернулся в свое кресло. — Вот тебе супликатор, а вот перед тобой Карпинский, собственной персоной!

Данилов взял в руку супликатор. Ничего особенного — кусок не то пластика, не то резины, с одной стороны гладкий, с другой — шершавый, волнистый.

— «Супликатор» означает «системный универсальный аппликатор», — пояснил Виктор. — Он соединяет в себе достоинства всех своих предшественников. Изготовлен из структурированного полимера, рабочая поверхность комбинированного действия, не требует никакого ухода, кроме мытья с мылом в теплой воде. Практически вечная штука.

— И что же он лечит?

— Все что угодно! Наложил, подержал и исцелился.

— Да ну? — усомнился Данилов.

— Исцеляет вера, а не лекарство! — рассмеялся Виктор. — Но на супликатор есть все положенные сертификаты, подтверждающие его безвредность, и несколько научных заключений, подтверждающих его суперполезность. Не буду скрывать, что эти заключения обошлись мне куда дороже, чем производство первой партии продукта. Пятьдесят тысяч супликаторов, между прочим, меньше заказывать невыгодно.

— И какова продажная цена этой волшебной вещицы? — Данилов вернул супликатор Виктору.

— Думаю начать с семисот рублей, а там видно будет. Сорок процентов с каждого — реализаторский бонус, двадцать пять — сотрудникам на окладе. Справедливо, я считаю. Реализаторы же больше ничего не получают, а сотрудникам я плачу зарплату и предоставляю офис.

«Двухэтажное отдельно стоящее здание, — вспомнил Данилов. — Да, ничего не скажешь, широко стартует господин Карпинский».

— Я, пожалуй, откажусь. — Данилов встал. — Не по мне это занятие.

— Дело мастера боится, — хохотнул Виктор. — А реализацией нет желания заняться?

— Нет.

— Как знаешь.

Виктор проводил Данилова до двери.

— Если передумаешь — вот моя визитка.

Вместе с визиткой он протянул Данилову супликатор.

— Рекламный образец. Подарок от фирмы.

— Спасибо, — поблагодарил Данилов, пряча визитку и супликатор в карман куртки.

Он уже решил, что подарит супликатор Полянскому на двадцать третье февраля.

Полянский оказался легок на помине — позвонил, когда Данилов спускался в лифте.

— Ты уже был на собеседовании?