В это время к нему подбежал по-домашнему одетый мужчина: в тренировочном костюме, без шапки, в незашнурованных ботинках. Рядом с Крашенинниковым, одетым в полушубок на голое тело и валенки, он имел совсем жалкий вид. Мужичок стал что-то торопливо говорить ему, протягивал деньги. Даже издали Яковлев заметил, что это сторублевая купюра.

Судя по всему, этот человек о чем-то просил Крашенинникова. Некоторое время тот выслушивал его с ошарашенным видом, потом согласно кивнул, взял деньги и быстрым шагом пошел направо. Его собеседник принялся выбивать ковер. Занимался он этим недолго. Как только Крашенинников скрылся за торцом «флейты», мужчина шустро стащил ковер с перекладины, скатал его трубой и, взвалив на плечо, понес — только не к крашенинниковскому подъезду и вообще не к дому, а в противоположную сторону, то есть на параллельную улицу.

Тут уж Яковлев понял эту хитрую механику. Придумав какую-то слезливую байку, мужчина, выдав себя за жителя этого дома, отправил Крашенинникова скорей всего за бутылкой водки, а сам тем временем получит за пожертвованную на дело сторублевку дорогой ковер.

Яковлев догнал ковылявшего по снегу грабителя. Почти наверняка на улице его ждет сообщник с машиной. Они погрузят туда ковер и уедут. Задерживать вора возле машины нецелесообразно, их там двое, а то и трое. Записать номер машины, чтобы потом разыскать, — порядочная канитель.

Владимир перебежал на другую протоптанную в снегу дорожку. Теперь он приближался к мужчине сбоку и шел вразвалочку как случайный прохожий. Тот, покосившись на него, ускорил шаги.

— Это чей ковер?! — громко крикнул оперативник.

От неожиданного вопроса и грозной интонации мужчина застыл на месте. Все же в глазах его теплилась надежда на то, что остановил обычный балагур, из породы тех весельчаков, которые не могут без общения.

— Мой, — ответил он.

— А почему Крашенинников принес его из своей квартиры?

Теперь можно не сомневаться, что перед ним знакомый хозяина ковра, возможно даже приятель, и отпираться бессмысленно. И уж тем более бессмысленно идти с ковром дальше. Оставалось только бросить его и бежать что есть мочи. Мужчина так и поступил, но далеко убежать не успел — Яковлев в два счета догнал грабителя, сбил с ног и, перевернув на спину, уселся верхом. Жулик старательно пытался вырваться. Тогда Владимир прижал его руки к земле, и сопротивление прекратилось. Теперь осталось дождаться возвращения Крашенинникова, чтобы наглядно продемонстрировать заботу о его добре.

— Говори, куда хозяина послал?

— В магазин, — просипел пленник. — За бутылкой.

— Значит, скоро придет обратно.

— Ага.

— Сам-то где живешь?

— В этом же доме я живу, в соседнем подъезде. Жена, чтобы не напился, унесла с собой на работу мое пальто и шапку. И деньги. Но у меня в загашнике был стольник. Вот я и попросил соседа, чтобы он сбегал за бутылкой. Вместе с ним и выпьем.

Понятно, что это та самая легенда, на которую купился Крашенинников.

— Ковер зачем унес?

— Разыграть я его хотел, подшутить над ним.

— И куда бы ты его спрятал?

— Положил бы за детским садом и быстро вернул бы. Посмеялись бы.

В это время во дворе появился Крашенинников. Он вылетел из-за угла быстрым шагом, бросив взгляд на перекладину, где до ухода висел его ковер, остановился, растерянно огляделся по сторонам, потом все-таки пошел к тому месту, хотя там не было ни ковра, ни выпивохи, который в ожидании водки согласился сделать за него столь муторную работу. Удостоверившись, что он не ошибся, это действительно то самое место, откуда он отправился в магазин — как доказательство здесь валялась пластмассовая плетенка, — Крашенинников принялся вслух проклинать последними словами жуликов, от которых нормальным людям житья нет. Вдруг он услышал громкий крик: «Эй, хозяин ковра!» — и оглянулся. Возле ограды детского сада боролись два мужика, а рядом с ними валялся крупный предмет. Это и был его ковер.

Крашенинников подбежал к дерущимся. На снегу лежал мужик, который дал ему деньги на бутылку. Его оседлал крепкий парень в синей куртке с капюшоном.

— Это ваш сосед? — спросил он.

— Первый раз вижу.

— Ясно, — сказал парень. — Значит, послал вас в магазин, чтобы тем временем утащить ковер. Сейчас отправим голубчика в милицию. Он же наверняка не один был. Где напарник?

— Да что, мужики, какой напарник! Уже и пошутить нельзя.

— Не усугубляй. Будешь отпираться — тебе же хуже, — коротко сказал Яковлев и повернулся к Крашенинникову: — Наверное, машина высадила его возле дома, а потом переехала на другую улицу. Ковер он нес в ту сторону. Получается, где-то за этим детским садом его поджидает сообщник, с которым они действуют. Ждет? — спросил он лежащего.

— Ты мне еще попадешься, — просипел тот.

— Значит, ждет. Нужно записать номер машины, но я не могу отойти. Если оставить грабителя вам, вы же его изувечите.

— Ну давайте я подойду, — сказал Крашенинников, косвенно подтверждая правоту Владимира. — Что нужно сделать?

— Записать номер машины. Это или грузовичок с крытым кузовом, или микроавтобус. На всякий случай нужно удостовериться, что это машина именно та. Вдруг там будет стоять не одна. Тебя как зовут? — обратился он к пленнику.