Не столь важно, что сказал странствующий монах Ши Коу, поскольку человек, потративший столько времени на распознание господина, явным образом лишен не только мудрости, но и элементарной наблюдательности. Беседовать с каждым в присутствии настоящего господина – верх нелепости, это все равно, что угадывать, в какой руке зажат горящий уголек, дожидаясь запаха паленого мяса.

Ибо мир устроен так, что безошибочно и неизменно отличать истину от лжи не способен никто из смертных. Распознавать мудрость исключительно по ее внешним приметам едва ли рискнули бы даже бессмертные. Но для того чтобы, не теряя времени, отличить человека, наделенного благородством и отвагой, от простолюдина, лишенного этих качеств, хватит обычных человеческих чувств, простого здравого смысла. Монаху достаточно было присмотреться к взглядам окружающих, если уж он неспособен уловить взгляд Небес, и его задача была бы решена.

Но это значит, что затея властителя княжества Е была изначально пустой. Легко затеряться среди прочих может лишь тот, кто и не был господином по природе своей – в таком случае жалеть о его гибели следует не больше, чем о гибели любого солдата.

Начальник канцелярии уезда Чанша задумал назначить нового смотрителя налоговой палаты. Вызвав на аудиенцию нескольких претендентов и проведя беседу с каждым из них, глава канцелярии решил остановить свой выбор на чиновнике по имени Ван Хо, который показался ему человеком опытным, знающим дело и сведущим в вопросах, относящихся к классическому образованию. Однако, прежде чем объявить о своем решении, начальник канцелярии счел нужным обратиться к советнику Бэ, дабы услышать его мнение.

Бэ сказал, что не считает возможным доверить должность Ван Хо. Удивленный начальник тут же спросил:

– Разве ты не слышал ответов этого Вана, и разве они не были самыми лучшими, наиболее разумными из того, что говорили прочие чиновники?

Бэ, немного призадумавшись, ответил:

– Ответы действительно были таковыми, и упрекать Ван Хо в незнании или нерадении нет никаких оснований. Однако, господин мой, будь его знания даже равными знаниям самого Гуна, я все же посоветовал бы вам держать такого человека подальше. Дело в том, что Ван – шитень[в буквальном переводе – “отпугивающий удачу”].

Тут начальник канцелярии раздраженно прервал советника:

– Не ожидал, Бэ, услышать от тебя речи, свойственные скорее простолюдину, нежели сюцаю.

Тогда советник испросил позволения задать вопрос самому Вану в присутствии начальника канцелярии. Начальник согласился, и Ван Хо вызвали снова. Советник Бэ обратился к нему со следующим вопросом:

– Ответьте, уважаемый Ван Хо, отчего это при всех ваших знаниях и способностях, при всем том опыте, который вы приобрели, вам так и не нашлось подобающей должности ни в одном из городов Поднебесной?

Ван без каких-либо колебаний, но с видимой грустью ответил:

– Все дело в том, господин, что слишком многие люди преисполнены предрассудков и пустых страхов. Иные внимательно выслушивали меня и только качали головой. Но большинство не давало себе труда даже выслушать толком: они просто заявляли, что я – шитень… Вот в чем причина моего весьма скромного положения.

Выслушав эти слова, начальник канцелярии задумался. Принятое решение уже не показалось ему столь очевидным.

ТРЕБУЕТСЯ ответить, какое решение должен в данном случае принять мудрый правитель. И в чем, собственно, причина отказа Вану?

Мудрый правитель не станет прислушиваться к басням, которыми руководствуется молва. Если бы от этих предрассудков была хоть какая-то реальная польза, во главе всех канцелярий Поднебесной стояли бы не обладатели классического знания, а знатоки народных поверий. Допустим даже, что некоторые люди и впрямь обладают способностью притягивать к себе несчастья. Предположим также, что мы способны определить таких людей с точки зрения их универсальной непригодности. И в этом случае, однако, остаются два вопроса.

Во-первых, человек, сетующий на свою неудачу, зачастую просто не подозревает, как ему на самом деле повезло.

Во-вторых, почему бы не допустить, что человек, склонный притягивать к себе беду, способен служить хорошим громоотводом для окружающих, и в этом качестве может оказаться весьма полезным?

Последовательно отсеивать нерадивых, заносчивых, невежественных, – вот удел мудрого правителя. Весьма нелегкий, между прочим, удел. Напротив, выискивать, кто же из них шитень, – это верный способ погубить дело и, кстати, весьма распространенная практика в разборках воров и мошенников. Стоит ли государственному человеку уподобляться подобной братии?

Так что начальнику канцелярии есть о чем подумать – но не столько в отношении Ван Хо, сколько в отношении советника Бэ.

Каждый знает или, по крайней мере, подозревает, что удача выпадает не по заслугам, но и не по чистому случаю; тем не менее законов, по которым выпадает удача, в точности не знает никто. В самом деле, кому не доводилось встречать людей, явно обойденных удачей и сверх меры наделенных злосчастьем – при том что никаких видимых причин для подобной участи нет?