– О как… – оценил Ольшанский, и по тону было ясно, что для него это отнюдь не новость. – Так что… Алекс, может, всё-таки скажешь, куда вы с Евой спрятали трупы?

– Сожалею, но ничем не могу вас утешить, – отрезал я. – Ничего мы не прятали, я говорю правду и… похоже, нас всех хотят убить. Я только не понял, зачем кого-то захватывать и устраивать засаду на базе? Нас не очень много, можно по одному отловить и перещёлкать.

– Самый простой и эффективный вариант. – Степа пожал плечами. – Если каждого разрабатывать, это шесть задач, много дополнительного времени и непростой подбор условий. А тут… Ева стреляла – кто-нибудь прибежал?

– Нет. Да кто тут прибежит?

– Верно. Никто. Глухомань. Удобно.

Тут пришел старший эксперт с докладом о предварительных результатах и спросил, нужно ли забирать ствол на отстрел. Ольшанский очень внимательно посмотрел на меня, покусал свою потухшую трубку и решительно помотал головой:

– Не надо.

– Точно?

– Точно.

– Ну как скажете…

А когда эксперт ушёл, Ольшанский поставил мне задачу:

– Почисти как следует автомат. И напиши мне все данные по Еве, завтра с утра я наведу мосты на предмет твоего алиби.

Я написал данные. Доктор увидел фамилию Евы, задал несколько вопросов по статусу и положению, после чего сообщил, что знаком с её отцом и мужем.

И забрал задание по наведению мостов себе.

– Мне это будет сделать проще. Если она после происшествия решит залечь на дно, это может стать проблемой: там такой круг, что не каждого впустят без особого приглашения.

После этого доктор с Ольшанским забрали экспертов и убыли восвояси, а мы остались дежурить в тёплой компании скучающего спецназа. Как говорится, каждому своё: «головастикам» решать интеллектуальные проблемы, а нам – «рукам-ногам» – сидеть на усилении.

Мучимый угрызениями совести, я спозаранку наладился было на пробежку.

Честно скажу – бегать очень не хотелось. Жарко, содержание дыма в воздухе явно зашкаливает за норму (и близость реки не спасает, что-то в этом году торфяники горят не по-детски), тут уже речь идёт не о пользе для здоровья, а совсем наоборот. Кроме того, у меня специфическое отношение к бегу, но об этом несколько ниже.

А бегать отправился потому, что хотел заработать от Стёпы пару очков в плюс.

С тех пор как я пришел в команду, Стёпа не оставляет попыток сделать из меня бойца, если и не спеца-виртуоза (мы оба понимаем, что это нереально), то хотя бы последователя нулевого уровня, который не будет мешаться под ногами при острых акциях.

На данном этапе становления мои главные задачи таковы: постараться не умереть во время операции, научиться заботиться о себе на поле боя и на том же самом поле никому не мешать. Больше от меня пока что ничего не требуется, но для тех, кто не в курсе, что это такое, сообщаю: это весьма непросто, и до недавнего времени я был даже не «нулем», а сплошным «минусом». Приоткрою завесу секретности – до этого пресловутого недавнего времени моя основная задача звучала так: не подстрелить никого из своих. Так что как бы это смешно ни звучало, но задачи нынешнего этапа – это уже вторая категория сложности и несколько иной разряд в команде. Если ты никому не мешаешь и о тебе не нужно заботиться, значит, ты уже не пассажир и можешь быть полезным. Хотя бы для того, чтобы нести груз, работать пустышкой или отвлекающей целью на вспомогательном направлении, снаряжать магазины и вытащить раненого из-под огня.

Так вот, по мере наличия свободного времени Стёпа меня регулярно гоняет, и в программе моей боевой подготовки такие дисциплины, как тактика, стрелковые тренировки и РБ (рукопашный бой), занимают далеко не первое место. Степа полагает, что для бойца второго эшелона основные качества – это выносливость и стойкость. Поэтому ведущий профиль моей программы – это его величество бег во всевозможных разновидностях и извращениях.

Должен вам признаться… Нет, я опущу детали и животрепещущие подробности своих мытарств, ибо могу рассказывать об этом в красках, очень долго, и повествование займёт половину книги.

Скажу коротко: я ненавижу бег!

Ненавижу потные броники, Л-1 и противогазы, вещмешки с неподъёмным грузом, а также тупые вводные на бегу (хотя это уже отчасти тактика): мне частенько снится душераздирающие вопли из серии «Вспышка справа!» и «Снайпер на пол-третьего!», а вроде бы невинное словечко «Газы!» повергает меня в состояние депрессии.

То есть до этого я относился к бегу спокойно, так же как и ко всем его разновидностям, считал себя довольно выносливым и не без основания гордился своим туристическим прошлым, позволяющим мне свысока поглядывать на многих сверстников, одноклассников и сокурсников, подплывающих жиром за компьютерными столами в многочисленных офисах столицы.

А теперь я ненавижу бег и всё, что с ним связано: это при всём при том, что за последние полтора месяца я стал значительно выносливее, крепче и сильнее благодаря в основном именно бегу.

Итак, оцените служебное рвение: с утра я слегка размялся и направился было к обрыву – там есть внятная тропинка, бегать удобнее, да и с реки продувает неплохо.

Далеко, однако, уйти не удалось: при приближении к периметру я был остановлен лениво-служебным окликом:

– Стоять!

Это были засевшие в кустах бойцы приданного спецназа. А я уже и забыл про них, та смена, что не стояла в оцеплении, мирно спала в «оперативном зале», так что в целом их было не видно и не слышно.