— Только смотрите же — настоящий глоток!

— Сейчас. А вы потом допьете?

— С вашего разрешения. Если вы не оставите мне слишком много.

Им предстояло пить из одного стакана! Ей придется проглотить эту невозможную смесь. Они одни, в гостинице, без посторонних! Рискуя здоровьем, он бросился за ней! Вот к чему привел ее рывок на свободу! И все это случилось так стремительно — в какой-то час!

— Ну, не досадно ли, мистер Уитфорд, что день выдался такой ужасный?

— Разве вы не сами выбрали день?

— Да, но не погоду.

— Хуже всего то, что Уилоби наскочит на мальчишку, промокшего до костей, начнет выпытывать, а тот будет вилять и сочинять небылицы. Кончится тем, что Уилоби уличит его во лжи и выгонит из дому.

Клара собралась с духом и сделала глоток — причем больший, чем намеревалась. Она отставила руку со стаканом, словно отстраняясь от противника. У нее захватило дыхание.

— Да не потребуют от меня такой жертвы во второй раз!

— Вряд ли вам придется второй раз убегать от отца и друзей.

Все еще задыхаясь от обжигающей влаги, Клара подивилась тому, что вопреки репутации этого напитка он ее ничуть не взбодрил — напротив, она чувствовала себя еще уязвимее, и резкости Вернона ранили ее сильнее, чем обычно.

— Мистер Уитфорд, мне даже спрашивать не нужно, какого вы обо мне теперь мнения.

— Мнения? А у меня никаких мнений нет. Я просто хочу быть вам полезным, по мере возможности.

— А мне почему-то кажется, что вы меня побаиваетесь. Право же, напрасно! Я никого не обманывала. Я открыла вам душу и ничуть этого не стыжусь.

— Что ж, похвальная привычка.

— У меня такой привычки нет.

Он был невольно тронут, и именно поэтому, от недовольства собой, ему захотелось причинить ей боль.

— Каждому свой черед, мисс Мидлтон. Я не герой, в заговорщики не гожусь и посему вам бесполезен.

— Вы очень сдержанны, Впрочем, я уезжаю, и всякому вольно думать обо мне, как ему угодно. Однако вы приговорили меня к этому яду, а сами к нему не прикоснулись.

— In vino Veritas. [18] Боюсь, как бы не выболтать того, что у меня на уме.

— Коли так, вам непременно следует выпить — в интересах здоровья, не только телесного, но и душевного.

— Комплиментов вы от меня не услышите.

— Вы можете быть суровым, я знаю. Но так и быть, скажите все.

— У нас еще есть время?

Оба сверились со своими часами.

— Шесть минут, — сказала Клара.

У Вернона часы остановились, так они вымокли под дождем.

Клара стала корить себя за это. Чтобы ее успокоить, Вернон принялся шутить:

— Мои dies solemnes [19] всегда кончаются холодным душем. Я к этому привык. Что до часов, они помогут мне помнить время, когда вы нас покинули.

Она протянула ему стакан. У нее вдруг прояснилось на душе, появилась надежда увезти с собой воспоминание о добром и суровом друге.

Принимая стакан из ее рук, он едва уловимым движением повернул его, прежде чем поднести к губам. Клара и не заметила бы этого маневра, если бы нарочно не подала ему стакан краем, которого не касались ее губы.

Будем считать, что это у него получилось непроизвольно. Но даже так, даже не предполагая злонамеренности, Клара внутренне съежилась и покраснела.

Беглецы подвержены всяким случайностям — это вам не суда, стоящие на якоре в тихой гавани. Клара плотно стиснула губы, словно ее ужалили. Да и как было такой чуткой, отзывчивой натуре не ощутить этого недозволенного прикосновения? А между тем человек, который нанес этот удар ее девичьей чувствительности, хранил невозмутимую корректность железнодорожного чиновника.

— Ну вот, оба мы испили из фиала с ядом, — сказал он. — И надо признаться, вкус у него в самом деле преотвратительный. Впрочем, таково предписание врача, а уж коли вышел в море, будь матросом. Итак, мисс Мидлтон, время не терпит, а посему отвечайте мне прямо: намерены вы со мной возвратиться или нет?

— Ах, нет, нет!

— Куда вы едете?

— К подруге, в Лондон. К мисс Дарлтон.

— Что прикажете передать вашему отцу?

— Скажите, что я оставила ему письмо в конверте, адресованном вам.

— Так. А сэру Уилоби?

— Моя камеристка Баркли ровно в полдень вручит ему письмо.

— Итак, вы решили участь Кросджея.

— Каким же это образом?

— Он, должно быть, в эту самую минуту подвергается допросу. Как он будет отвечать, догадаться нетрудно. Ваше письмо разоблачит мальчика, а Уилоби не из тех, кто прощает.