— Хорошо, — сказала миссис Бродфилд, смягчаясь. — Если вы так хотите, я закажу Раю Виски цыпленка.

— И я хочу, чтобы он приготовил также овощи и картофель. Да, я хочу еще хлеба домашней выпечки.

— Не жалуйтесь потом, когда у вас возникнут проблемы с желудком, — заявила она, прежде чем выйти. Сестра всегда должна была оставить за собой последнее слово. Но теперь я знала, как заставить ее слушаться меня, — просто попросить позвать Тони.

До возвращения миссис Бродфилд с новой едой пришел Тони.

— Как ты теперь себя чувствуешь?

— Уставшей, но голодной. Я дожидаюсь, когда вернется миссис Бродфилд с блюдом, приготовленным Раем Виски. Я не хотела бы создавать какие-либо неудобства, но мне не понравилась еда, которую она до этого принесла. — Я сообщила ему это, зная, что сестра обязательно пожалуется на меня позднее и даст одностороннее освещение этого инцидента.

— Не беспокойся об этом, — успокоил Тони. — Ты не причиняешь никаких неудобств. Я уверен, что Рай не будет возражать против того, чтобы готовить для тебя все двадцать четыре часа.

— Да, я это знаю.

— Ты раздражена чем-то?

Несколько секунд я молчала, затем резко повернулась к нему.

— Тони, я знаю, что миссис Бродфилд профессиональная сестра и мне повезло, что у нее есть опыт по обслуживанию тяжелых больных, что она обучена также и терапии, но она может быть очень трудновыносимой.

— Я поговорю с ней, — сказал он. Взгляд его глаз был мягким и полным сочувствия, и я надеялась, что он понял, о чем я говорила. — Моя главная забота — сделать тебя счастливой, Энни. Все остальное отступает на второй план. Ты ведь знаешь это, не так ли?

— Да, Тони. Я действительно высоко ценю то, что вы делаете, — ответила я, чувствуя, что начинаю успокаиваться. Затем вспомнила про письмо. — Тони, я написала еще одно письмо Люку. Пожалуйста, проследите за тем, чтобы оно было доставлено ему… с нарочным, чтобы он сразу его получил.

— Конечно.

Он взял его у меня и быстро положил в карман пиджака.

— Позволь мне спуститься вниз и взглянуть на твою еду. Не могу позволить, чтобы ты так долго оставалась голодной в моем доме.

— Теперь все в порядке. Я могу подождать.

— Во всяком случае, я прослежу. И, кроме того, поговорю с миссис Бродфилд.

— Я не хотела создавать дополнительные трудности.

— Ерунда. Ты — прежде всего. И я хочу, чтобы так и было, — заверил он меня, повернулся и пошел к выходу.

— О Тони…

— Да? — Он обернулся у двери.

— Есть здесь кто-либо еще? Женщина?

— Женщина? Ты хочешь сказать, помимо миссис Бродфилд? — Его голубые глаза сузились.

— Да. Некоторое время тому назад я выкатилась на коляске в коридор и забрела в двухкомнатные апартаменты, которые выглядели почти как эти, и…

— О! — Он отступил назад на несколько шагов. — Ты хочешь сказать, что была в апартаментах Джиллиан?

— Джиллиан? — «Но ведь Джиллиан уже давно умерла, — подумала я, — а эти комнаты выглядели так, как если бы ими пользовались сегодня».

— Я, должно быть, оставил открытой дверь. Обычно не люблю, чтобы кто-то заходил туда. — Он сказал это таким суровым и жестким тоном, какого я у него еще не слышала.

— Извините, я…

— Все в порядке, — быстро промолвил Тони, — ничего не случилось. Я сохранил все в этой комнате таким, каким это было в день ее смерти. Всегда было тяжело признать тот факт, что она умерла.

— Почему исчезли все зеркала?

— Это было одним из проявлений ее сумасшествия перед самым концом. Во всяком случае, здесь нет никого, кроме нас, — быстро добавил он. Затем улыбнулся через силу. — Не говори мне, что ты тоже видишь привидения, как и Рай. — Он покачал головой и, выпрямившись, вышел из комнаты.

Значит, другая такая комната сохранялась, как музей? Означает ли это, что Тони перемещался в прошлой жизни от одного момента к другому, сохраняя живыми свои воспоминания и создавая для себя иллюзию, что Джиллиан все еще находится здесь? Я могла понять, когда одинокий человек держится за свои воспоминания, фотографии, письма, какие-то вещи, которые имеют для него особое, дорогое значение, но сохранять комнату жены в том виде, в каком она была в самый день ее смерти… это было жутко. Холодок пробежал по моей спине, и впервые я подумала, не пора ли мне потребовать, чтобы меня вернули в Уиннерроу.