– Мы обнаружили на заднем сиденье машины, принадлежащей мистеру Айверсону, пятна крови мистера Фаулера. Вот поэтому мы о нем и спрашиваем.

– В самом деле? А вы в этом уверены? – Я взглядом дал ему понять, что в противном случае мы не пришли бы к нему. – Дело в том, что я никогда не слышал про этого парня, и на Макса это совершенно не похоже. Я не стану отрицать, он парень крутой, но никак не убийца.

– Откуда вам известно, что мистер Фаулер убит?

Он остановил на мне слегка недовольный взгляд. В первый раз за наши встречи мне показалось, он не очень хочет помогать полиции.

– Я этого не знал, – твердо произнес он, – а только предполагаю. Вы сказали про пятна крови на заднем сиденье машины… звучит, не очень-то обнадеживающе, верно?

– Но вы все-таки думаете, мистер Айверсон не способен на убийство? – спросил Беррин, отрываясь от своего блокнота.

– Это определенно не в его характере, – спокойно повторил Риггс. – Впрочем, сбивать с ног полицейских тоже не в его характере.

– Он не казался вам странным в последнее время? – предположил я.

– В каком смысле?

– Ну, не беспокоило ли его что-либо?

– Мы с ним партнеры по бизнесу, но в последнее время реже общались в свободное от работы время и не делились своими проблемами, как раньше. Дело в том, что когда-то мы с ним были довольно близкими друзьями, но, как ни странно, с тех пор как стали вести одно дело, немного отдалились. В общем, я не замечал в нем ничего необычного, но, думаю, не увидел бы, тревожит его что-нибудь или нет. Он всегда был довольно замкнутым и сдержанным. И скрывал свои эмоции.

Мы потолковали с ним еще минут десять, стараясь выжать из него намек на возможные мотивы для убийства Фаулера, но он не мог или не хотел подать нам какую-либо идею на этот счет. По словам Риггса, Айверсон был совершенно нормальным парнем, который не полез бы в какие-нибудь сомнительные дела. А тем более не стал бы болтать о них.

– От Эрика Хорна ничего не слышно? – наконец поинтересовался я.

– Ни словечка.

– Вам не кажется, что он как-то с этим связан? – задал вопрос Беррин.

– С чем – этим? – Риггс невозмутимо поднял брови. – Я не видел Эрика недели две, если не больше. Еще до того момента, как исчез Макс. Сожалею, но больше я ничем не могу вам помочь.

Мы с Беррином встали.

– Итак, благодарю, мистер Риггс, что уделили нам время. Если Макс Айверсон свяжется с вами, очень прошу, посоветуйте ему прийти к нам. В любом случае мы его разыскиваем и непременно найдем. И чем дольше он скрывается, тем больше у нас оснований предполагать, что он причастен к исчезновению Роя Фаулера, а возможно, и к кое-чему похуже.

– Обязательно, – пообещал он, провожая нас к выходу. – Я не хочу, чтобы у него были неприятности.

Когда мы шли по Холлоуэй-роуд в сторону Хайбери-Корнер, Беррин признался, что не очень верит Риггсу.

– Он напомнил мне Фаулера, когда мы разговаривали с ним в первый раз. Изображал полное желание содействовать, а на деле ничего существенного не сказал.

– Точно.

– К тому же мне кажется, он лжет. Вид у него был очень искренний, но, похоже, он заговаривал нам зубы. Особенно когда он проболтался про убийство.

– Значит, ты думаешь, ему известно о том, что стало с Фаулером? Он кивнул, продолжая размышлять:

– Да, у меня сложилось такое впечатление. А у вас?

– А у меня сложилось впечатление, что каждый раз, когда мы допрашиваем кого-либо в связи с этим делом, мы словно натыкаемся на каменную стену, никто не хочет или не может помочь, а у нас не хватает улик сломить это сопротивление. Думаю, пора нам подойти к этому делу иначе.

– Как именно?

– Пока не знаю, – сказал я, но у меня начинала вырисовываться одна идея.

Мы с Элейн отдыхали в постели, когда раздался телефонный звонок. Было начало третьего дня, и мы ненадолго прервали тот бешеный марафон, который случается, когда встречаешь по-настоящему привлекательную женщину и при этом у тебя достаточно сексуальной силы. Честно говоря, это продолжалось всю неделю. Было очень здорово, но вместе с тем я начинал испытывать утомление. После последнего взрыва страсти я лежал почти обессиленным. На четвертый звонок Элейн сняла трубку, послушала и передала ее мне: