Автор неизвестен
Шрифт:
И когда юноша услышал это стихотворение, он закричал великим криком и разодрал на себе одежду до подола, и перед ним опустили занавеску и принесли ему другую одежду, и он надел ее, и сел прямо, и вернулся к прежнему состоянию, и стал весело разговаривать.
Когда же до него дошел кубок, он ударил по подушке тростинкой, и вышел евнух, сзади которого шла девушка лучше той, что была прежде нее, и у евнуха была скамеечка. И девушка села на скамеечку, держа в руках лютню, и пропела такие стихи:
Сократите разлуку вы и суровость, Клянусь вами, что сердце вас не забудет! Пожалейте печального и худого, — Страстно любит, в любви ума он лишился. Изнурен он болезнями, страстью крайней, И от бога желает он вашей ласки. О те луны, кому в душе моей место, — Как избрать мне других, не вас, среди тварей?И когда юноша услышал эти стихи, он закричал великим криком и разорвал на себе одежду, и перед ним опустили занавеску, и принесли ему другую одежду, и юноша вернулся к прежнему состоянию и продолжал сидеть с сотрапезниками. И кубки пошли вкруговую, и когда кубок дошел до юноши, тот ударил по подушке, и дверь отворилась, и вышел евнух со скамеечкой, сзади которого шла девушка, и он поставил ей скамеечку, и девушка села и, взяв лютню, настроила ее и пропела под нее такие стихи:
Когда уйдет разлука эта и ненависть? И когда вернется прошедшее опять ко мне? Ведь вчера еще одно жилище скрывало нас С нашей радостью, и небрежны были завистники. Обманул нас рок, и разрушил он единение, И жилище наше в пустыню он превратил сперва. Ты желаешь ли, чтоб забыла я, о хулитель, их, Но я вижу, сердце не хочет слушать хулителей. Прекрати упреки, оставь меня с моей страстию — Ведь не будет сердце свободным снова от дружбы к ним. Господа, обет вы нарушили, изменили вы, Но не думайте, что утешится после вас душа.И когда второй халиф услышал то, что произнесла девушка, он закричал великим криком и разодрал на себе одежды и упал без памяти. И перед ним хотели опустить занавеску, как обычно, но веревки застряли, и Харун ар-Рашид бросил взгляд на юношу и увидел у него на теле следы ударов плетьми. И ар-Рашид сказал, посмотрев и уверившись: «О Джафар, клянусь Аллахом, это красивый юноша, но только он скверный вор!»
И Джафар спросил его; «Откуда ты узнал это, о повелитель правоверных?» И халиф молвил: «Разве не видел ты, какие у него на боках следы от бичей?»
А потом перед юношей опустили занавеску и принесли ему одежду — не ту, что была на нем, — и он надел ее и сел прямо, и сидел, как прежде, с сотрапезниками. И он бросил взгляд и увидел, что халиф и Джафар тихонько разговаривают, и спросил их: «О чем речь молодцы.» И Джафар молвил: «О владыка, все хорошо но только от тебя не скрыто, что этот мой товарищ — из купцов, и он путешествовал по всем областям и землям и вел дружбу с вельможами и лучшими людьми и он говорит мне: «Поистине, то, что проявил наш владыка халиф этой ночью, — великая расточительность, и я не видел во всех странах никого, кто бы совершил дела подобные его делам: он ведь разорвал столько-то и столько-то одежд, каждая одежда в тысячу динаров и это чрезмерная расточительность». — «Эй ты — сказал второй халиф, — деньги — мои деньги и материя — моя материя, и это — часть моей милости слугам и челяди. Каждая одежда, которую я разорвал, достанется кому-нибудь из сотрапезников, присутствующих здесь и я назначил им, вместе со всякой одеждой, по пятьсот динаров».
И везирь Джафар сказал: «Прекрасно то, что ты сделал, о владыка!»
И затем он произнес такие два стиха:
На руке твоей дом построили все достоинства, И дозволил людям твои ты тратить деньги. И когда ворота достоинств всех будут заперты, Рука твоя для замков ключом послужит.Услышав эти стихи от везиря Джафара, юноша велел дать ему тысячу динаров и одежду, а затем кубки пошли между ними вкруговую, и вино было им приятно. И ар-Рашид сказал: «О Джафар, спроси его про удары, следы от которых у него на боках; посмотрим, что он тебе скажет в ответ». — «Не торопись, о владыка, и побереги себя: терпеть лучше», — молвил Джафар. Но халиф воскликнул: «Клянусь моей головой и могилой аль-Аббаса, если ты его не спросишь, я потушу твое дыхание!»
И тут юноша обернулся к везирю и спросил его: «Что это вы с товарищем разговариваете потихоньку? Расскажи мне о вашем деле!» — «Все хорошо», — ответил Джафар. Но юноша воскликнул: «Прошу тебя ради Аллаха, расскажите мне вашу историю и не скрывайте от меня ничего!» И тогда Джафар сказал: «О владыка, он увидал у тебя на боках удары и следы бичей и плетей и удивился этому до крайних пределов и сказал: «Как это можно бить халифа!» И он хочет узнать, в чем причина этого».
И, услышав это, юноша улыбнулся и сказал: «Знайте, моя история удивительна и дело мое диковинно; будь оно написано иглами в уголках глаз, оно послужило бы назиданием для поучающихся».
И затем он стал испускать вздохи и произнес такие стихи:
Рассказ мой чудесен, все он дивное превзошел, Любовью клянусь, тесны мне стали все выходы! Хотите вы выслушать меня, так послушайте, И пусть все собрание повсюду безмолвствует. Внимайте словам моим, ведь в них указание — Поистине, речь моя правдива — не ложь она! Повержен я страстию и сильной влюбленностью, И лучше сразившая меня полногрудых всех. Ее насурьмленный глаз подобен индийскому Клинку, и разит она из лука бровей стрелой. И сердцем почуял я, что здесь наш имам средь вас, Халиф сего времени, потомок прекраснейших. Второй же из вас, кого зовете вы Джафаром, — Везирь у халифа он, владыка, владыки сын. А третий из вас — Масрур, палач воздаяния, И если мои слова не ложны, а истинны, — Добился, чего хотел во всем этом деле я, И радость со всех сторон мне в сердце пришла теперь.