Когда вместо Пэт появилась некая Джеральдина, покинутая пассия решила, что о сынке Элси стоит забыть, особенно после того, как Ричи уволили с парома: придя на работу после ночной вечеринки, он настолько осмелел под воздействием алкоголя, что принялся внушать своему начальнику прописные истины. К счастью, Хэрри удалось убедить начальство Henry Hunt & Sons,технической компании, производившей оборудование для бассейнов и спортивных залов, принять его приемного сына в качестве практиканта, как они в свое время взяли Эдди Майлза.

С первого же дня обучения на Ричи посыпались неприятности: сначала он ушиб молотком большой палец на руке, а затем, во время установочных работ на высоком трамплине в далеких Кардиффских публичных банях, он страдал от головокружения и трясся от страха упасть в бассейн. Но Ричи уже не был той «бесконечно малой величиной», мелкой сошкой, какой он был, работая на железной дороге. Упрямо вкалывая день за днем с восьми утра до половины шестого вечера еще семь лет, он медленно, но верно приближался к осуществлению своей заветной мечты о «домике в шикарном районе Ливерпуля».

Вопреки ожиданиям, Ливерпуль выпустил на британскую музыкальную сцену несколько исполнителей, попавших в пятидесятые годы в национальный хит–парад. Как Артур Эски и ему подобные, все они были вынуждены для продолжения карьеры ехать на юг: если воротилам музыкального бизнеса из четырех главных компаний звукозаписи, расположенных в Лондоне, по той или иной причине нужно было ехать в Манчестер — «северную столицу индустрии развлечений», то они редко соглашались проехать еще тридцать шесть миль на запад, чтобы прослушать очередной талант.

Кроме того, почему в Мерсисайде количество поп–исполнителей должно быть большим, чем в любом другом портовом городе, да и где–либо вообще? В конце концов, Халл «вытащил» только Дэвида Уитфилда, альбомы которого продавались миллионными копиями, и пианиста из Бристоля Расса Конуэя, любимца публики из телепередачи Billy Cotton's Band Showна Би–би–си. Что касается Ливерпуля, то его вклад в общую копилку был более значительным: Лита Роза занимала вершины чартов со своей копией хита Патти Пейдж «How Much is that Doggy at the Window»,а Фрэнки Вон по результатам голосования, проведенного журналом NME,в 1958 году получил титул «Лучший мужской голос года», который до этого принадлежал Дикки Валентайну.

Сколь ни велика была гордость ливерпульцев за своих соотечественников, успехами на рок–н-ролльном фронте Мерсисайд пока похвастать не мог. Разве что Расе Хамильтон (до него — Рональд Халм из Эвертона) на Six–Five Specialсо своим невнятным сюсюканьем. Единственный персонаж, которому рок–музыка была по духу, это, пожалуй, Эдна Сэвадж, девушка из Ливерпуля, в 1956 году выпустившая всего один хит на лейбле Parlophone,филиале EMI,под руководством продюсера Джорджа Мартина; злые языки поговаривали, что их связывали не только деловые отношения. Как бы то ни было, в 1958 году она вышла замуж за Терри Дина, еще одного завсегдатая Six–Five Special.В огромной «бабочке» в горошек и с шевелюрой шокирующе розового цвета, самым оригинальным рок–н-роллыциком считался Уи Уилли Хэррис, которого собственный менеджер провозгласил лондонским (а стало быть, и «всеанглийским») Джерри Ли Льюисом.

В Ливерпуле не было своего «Джерри Ли», зато были тысячи честолюбивых «Донеганов», начиная от «The Hi–Hats»— группы, которую сколотили в стенах Mercury Cycle Club,— до «James Boys»из Кросби, чья карьера началась с того, что они развлекали публику в антрактах, а теперь стали «гвоздем программы» на танцах в Jive Hive,пригородном клубе, также известном как Зал св. Луки. Назвавшись «Two Jays»,Билли Хэттон и еще один гитарист, Джоуи Бауэр, получили шестинедельный контракт в клубе на острове Мэн.

Группа « The Texan Skiffle»состояла из выходцев района, расположенного на северо–западе от Дингла; в 1957 году о ней заговорил весь город. Руководителем ансамбля был Алан Колдуэлл, высокий парень худощавого телосложения с копной вьющихся светлых волос. Его родители, Вайолет и Эрни, всячески поощряли увлечения Алана и его старшей сестры Айрис; многие мамаши и папаши даже находили чрезмерными их старания во что бы то ни стало угодить своим чадам. В небольшом викторианском доме Колдуэллов неподалеку от поместья Оукхилл–парк друзья детей были желанными гостями в любое время суток; Вайолет нередко вставала среди ночи, чтобы приготовить им что–нибудь перекусить.

Она очень гордилась Айрис и Аланом, и, надо сказать, не без оснований: дочь успешно сдала Eleven Plus,а Алан (пускай он не был столь силен в учебе) был абсолютным чемпионом во всех школьных соревнованиях и вдобавок отлично играл в футбол. Алан хвастался, что ему принадлежит «неофициальный» рекорд Великобритании по подводному плаванию: он проплывал под водой семьдесят три ярда (1 ярд равен 0,9144 метра. — Прим. пер.).Доподлинно неизвестно, достоверна ли эта информация, но факт остается фактом: во время летних каникул Алан переплыл Виндермерское озеро, что потребовало огромной выносливости не только от него, но и от его родителей.