– Допустим, что так, – собеседник прерывает наукоподобные речи Потапова, – а какова ваша цель?

– С этим небольшая трудность, – голос Потапова звучит чуть иронично, – в формулировке.

– Не понял.

– Слишком уж высокопарно будет звучать, боюсь насмешить.

– Неужели – спасение мира? – теперь очередь гостя иронизировать.

– Вы угадали. Именно так. – Михалыч произносит эту фразу чётко, по-военному.

Наступает довольно долгое молчание. Саша пользуется моментом и закуривает. То же делает и гость. Настраиваю фокус камеры, приближая картинку. Теперь можно рассмотреть всё в деталях. Жалко, что не видно лица приехавшего.

– И вы думаете, что я поверю? – первым нарушает молчание он.

– Надо сказать прямо: мы очень надеемся на вашу компетентность. И готовы предоставить доказательства. – Потапов начинает лобовую атаку. – Убедительные доказательства. Только при соблюдении некоторых условий.

– Что ещё за условия? – раздражение в голосе визави уже и не пытается скрыть.

Это понятно: если бы мне некоторое время назад кто-либо сказал такое! Думаю, что в психбольницах для людей, спасающих мир от инопланетной угрозы, существуют целые отделения. Я бы постарался помочь такому человеку обрести уверенность в своей правоте среди дружного коллектива пациентов. Но прибывший на переговоры не верит в пришельцев, он знает о них, и поэтому его раздражают любые отсрочки от реальных предложений. В контакт он верит как в Бога, но присутствовать на нём и не надеется. Ведь всё найденное «чёрными уфологами» имеет возраст – тысячелетия, поэтому невероятная новость о внеземной угрозе его не вдохновляет.

– Серёг, – Михалыч обращается ко мне, – продемонстрируй «летуна», чтобы человек серьёзней отнёсся к дальнейшему разговору.

Гость начинает суетливо крутить головой во все стороны.

– Не стоит беспокоиться, – успокаивает его Саша, – это робот, – показывает он на подлетевший аппарат. – Техника, пока не имеющая аналогов у нас. Я думаю, это весомый аргумент. Теперь серьёзность наших действий не должна вызывать у вас сомнений. Повесьте аппарат у нас над головами, только чуть в стороне, и так, чтобы наш уважаемый собеседник мог его отчётливо разглядеть.

Обстановка меняется на глазах. Даже поза нашего гостя чуть расслабляется, видимо, он понимает, что нудное путешествие в уральскую глубинку не было напрасным. Похоже, мы его зацепили. Самое время озвучить требования, что Потапов и делает:

– Насчёт условий: их немного, но они важны не только для нас. Вы готовы выслушать?

– Да, – произносит человек.

– Первое, и самое главное: нам необходимы гарантии безопасности. Включившись не по своей воле в схватку цивилизаций, мы имеем право на льготы. Короче, мы хотим жить. Если вы уполномочены это решить, то мы предоставим вам на рассмотрение достаточно материалов. После их разработки тему можно продолжить.

– Что ж, я уполномочен решить проблему такого порядка; более того, я это сделаю на ваших глазах, и пусть ваш «летун» будет свидетелем. Только умоляю, не думайте, что меня можно водить за нос. Кое-какие козыри я припрячу в рукаве.

В руках гостя телефон:

– Это Коннов. Поиск прекратить: я ликвидировал туристов. Всем группам возвращаться к месту постоянной дислокации. Отбой. – И, упаковывая трубку в карман: – Фамилию я уже назвал, а зовут меня Николаем. Будем знакомы.

– Потапов Александр Михайлович, а это Егор – сын моего друга, он сейчас у экрана и управляет роботом. Если что, познакомитесь чуть позже. – Саша продолжает: – Теперь прошу вас посмотреть ряд видеодокументов. На улице прохладно, прошу в машину.

Коннов принимает приглашение, и следующие полчаса они жгут бензин в нашей «Вольво». Трансляцию разговора Михалыч отключает, и нам остаётся ждать результатов просмотра. Пока суть да дело, младший развлекается с «летуном». Ещё раз осматриваем близлежащую территорию: конкурирующая фирма способна на многое.

В округе всё спокойно, только из Сказа вяло прогремел мимо расшатанный УАЗ. Поднимаемся выше и осматриваем Шемаху, вплоть до границы со Свердловской областью. Ничего подозрительного, и мы даём команду роботу на снижение. Над «ключиком» зависаем и сразу видим, что у переговорщиков перекур. Только теперь они стоят рядом как приятели и разговаривают. Опускаем аппарат к их головам.

– Так, Викторыч, хорош пугать, – оживает рация, – подлети поближе. Пусть господин Коннов рассмотрит наше чудо.

Подвожу робота вплотную и со странным чувством разглядываю приезжего в мельчайших подробностях. Что-то мне в его внешности кажется знакомым.

Господи! Память выдаёт на-гора 1981 год. Армейская столовая части 3179. Батальон на усилении, и рота связи дежурит по кухне. Рядом закадычный, слегка флегматичный корешок.

– Микола, морда твоя наглая, ты, что ли? – я обращаюсь к Николаю Викторовичу, а ведь столько лет прошло, что даже фамилия ничего не всколыхнула в мозгу.

На экране ноутбука крупным планом лицо с округлившимися глазами. Наш переговорщик морщит лоб, что-то пытаясь вспомнить, и тут его прорывает:

– Серёга, Морозков, ты? Да как такое возможно! Ничего себе сюрприз! Так, секунду, ещё один звонок наверх, и мы к тебе. Один, три, семь, два, два. Подтверждаю информацию. Отбой!

Ещё недавно пустой, покрытый изрядно послужившей клеёнкой стол на глазах преображается. После бурной встречи среди дремучих лесов двух городских жителей из заначек выгребается всё. Спадает напряжение последних дней. Появляется определенность, и начинают просматриваться перспективы на дальнейшую жизнь. Друг мой Колька, или проще Калёный, изменился до неузнаваемости. Причём отнюдь не внешне. Я бы в два счёта узнал его в любой толпе, но от прежнего простоватого друга ничего не осталось. Тем не менее, он по-прежнему не чурается никакой работы. Видя, что я присел пошинковать шпик, рядышком режет хлеб. Куски у него получаются на загляденье – ровными и на удивление аппетитными.