Эми быстро поправлялась, но гиперчувствительность к свету не исчезала. В надворных постройках обнаружились стопка фанеры, лестница, молоток, пила и гвозди. Уолгасту предстояло разметить фанеру, распилить, поднять готовые куски на второй этаж и прибить к окнам. В одиночку трудновато, но после восхождения по вентиляционному стволу — чем дальше, тем сильнее Брэд недоумевал: как ему удалось?! — ничего особенного.

Большую часть дня Эми спала, а ближе к вечеру просыпалась и ела. Она спросила, где они, и Брэд ответил, что в Орегоне. Мол, это лагерь, в котором он в детстве отдыхал. Почему они здесь оказались, девочка не уточнила: либо это ее не интересовало, либо догадалась сама. Пропановый баллон на кухне оказался почти полон. Уолгаст практически не готовил: грел консервированные супы и тушенку, разводил сухое молоко и подавал к кукурузным хлопьям и крекерам. Вода из лагерной скважины попахивала серой, но для питья вполне годилась. Уолгаст качал ее кухонным насосом, и морщился: ледяная! Он сразу понял: продуктов надолго не хватит и скоро запасы придется пополнить. В подвале Брэд наткнулся на коробки со старыми отсыревшими книгами и вечерами при свете свечи читал Эми «Остров сокровищ», «Оливера Твиста», «Двадцать тысяч лье под водой».

В пасмурные дни Эми порой выбиралась из дома и смотрела, как Брэд рубит дрова, латает крышу или разбирается в устройстве старого дизель-генератора, который нашел в сарае. Она надевала очки и бейсболку, заматывала шею полотенцем и устраивалась в тени на пеньке. Увы, долго посидеть не удавалось: через час кожа становилась ярко-розовой, точно ее кипятком ошпарили, и Брэд отсылал Эми обратно в дом.

Однажды вечером, недели через три после приезда в лагерь, Уолгаст повел Эми на озеро искупаться. Помимо часовых вылазок на свежий воздух из дома Эми не отлучалась и за территорией лагеря не была. Тропинка вела к шаткому деревянному причалу, убегавшему от зеленого берега футов на тридцать. Уолгаст разделся до плавок и велел Эми сделать то же самое. Он предусмотрительно захватил с собой полотенца, шампунь и кусок мыла.

— Плавать умеешь?

Девочка покачала головой.

— Ладно, научу.

Уолгаст взял ее за руку и повел в воду. Бр-р, ледяная, как из скважины!

— Ложись на живот, я тебя подстрахую, — сказал Брэд, когда воды стало Эми по грудь. — Молодец, а теперь работай ручками и ножками.

— Отпусти! — попросила девочка.

— Не боишься?

— Нет, — быстро выдохнула Эми.

Уолгаст отпустил Эми, и она камнем пошла ко дну. Вода была кристально чистой, и он видел, что девочка перестала двигаться и озиралась по сторонам, как попавший в новую среду зверек. Вот она грациозно вытянула руки, развернула плечи и сделала красивый, техничный, словно отточенный долгими тренировками гребок. Ну и скорость! Эми стрелой скользнула над песчаным дном и исчезла из виду. Уолгаст перепугался, но девочка почти мгновенно вынырнула футах в десяти от него, там, где до дна явно не доставала.

— Плавать легко! — радостно воскликнула она, интенсивно работая ножками. — Это совсем как летать.

Потрясенный Уолгаст смог только рассмеяться.

— Осторо… — начал он.

Эми сделала глубокий вдох и снова нырнула на глубину.

Брэд вымыл ей голову, а тело попросил вымыть самостоятельно. Когда закончили, небо из лилового превратилось в иссиня-черное. Высыпавшие звезды отражались в зеркальной глади озера. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь голосами Брэда и Эми да плеском воды о заросший травой берег. Уолгаст зашагал обратно по тропке, освещая путь фонариком. После ужина — консервированный суп, молоко и крекеры — он повел девочку на второй этаж в ее комнату. Спать Эми не собиралась, теперь пик ее активности приходился на темное время суток, и Брэд постепенно приспосабливался к такому графику. Порой он полночи просиживал, читая ей книжку.

— Спасибо! — поблагодарила Эми, когда он раскрыл очередную книгу, «Энн с фермы “Зеленые крыши”».

— За что?

— За то, что научил плавать.

— Похоже, ты и так умела. Кто-то тебе уже показывал.

— Нет, вряд ли, — озадаченно покачала головой Эми.

Уолгаст не знал, что и думать. У Эми было столько тайн! С вирусом, которым ее заразили на колорадском объекте, она справилась и чувствовала себя неплохо, но странная гиперчувствительность к свету не ослабевала. А почему у нее волосы не отрастали? У Уолгаста они вились до самых плеч, а у Эми не стали длинней ни на дюйм. Ногти он ей не подрезал и не видел, чтобы она подрезала их сама. Разумеется, были и вопросы посерьезнее: кто убил Дойла и остальных? Что за монстр прыгал по капоту и крыше «лексуса»? Картер в какой-то ужасной ипостаси? Что имела в виду Лейси, когда говорила: «Эми ваша. Сердце подскажет, что делать». В тот момент он и впрямь знал, что делать, а объяснить ничего не мог — ни сейчас, ни тогда.

Дочитав очередную главу, Брэд объявил, что утром съездит в магазин. Эми чувствовала себя неплохо и вполне могла посидеть одна. Он пообещал не задерживаться и вернуться раньше, чем она проснется.

— Да, знаю, — кивнула девочка, в очередной раз поставив Брэда в тупик.

Уолгаст выехал в начале восьмого утра. После трехнедельного простоя запорошенная пылью «тойота» долго и протестующе хрипела, но в итоге завелась. Дымка, что за ночь приползла с озера, еще не рассеялась. Брэд включил передачу, и машина медленно покатила по подъездной аллее.

До ближайшего города было миль тридцать, но так далеко Уолгасту ехать не хотелось. Если «тойота» сломается, что случится с ним, а главное, с Эми? Да и бензина почти не осталось. Брэд фактически ехал по собственным следам, но в обратном направлении, на каждой развилке тормозил и сверялся с памятью. Других машин он не увидел, что в этом захолустье считалось почти нормальным, но все же определенное беспокойство вызывало. Создавалось впечатление, что мир, в который он возвращался пусть даже на пару часов, за три недели изменился до неузнаваемости.

К счастью, впереди замаячила вывеска: «Бакалея Милтона. Лицензии на охоту и рыбалку». В ночь приезда магазинчик показался большим, хотя на деле располагался в двухэтажном домике с крытой гонтом крышей. Домик в лесной чаще — сказка, да и только! В глубине стоянки тосковал древний, собранный в конце двадцатого века фургон. Уолгаст выбрался из салона и подошел к двери магазина.

Из пяти газетных автоматов, установленных на крыльце, четыре пустовали — купить можно было лишь «Ю-эс-эй тудэй». Сквозь пыльное окошко, которое почему-то не закрыли, проглядывал крупный заголовок. Уолгаст вытащил газету — в ней оказалось лишь четыре страницы — и прямо у двери прочел передовицу.