– Не подскажешь, где в Обители нормально позавтракать можно?

Григ неуверенно сморщил лоб. "Нормальной" пищей Обитель, увы, баловала нечасто. Откровенной дряни, конечно, не подавали, но и на разносолы надеяться не приходилось.

– Вообще, где-то столовая была. В третьем корпусе, кажется…

На поверку столовая оказалась отнюдь не в третьем корпусе.

И даже не в четвертом.

Из пятого их погнали с воплями, руганью и убойными проклятьями вслед, ибо корпус был женский, о чем дисцитий в задумчивости как-то позабыл.

А вот в шестом и была найдена долгожданная столовая, где им тоже почему-то не обрадовались.

– Вам чего?
– малоприветливо окликнула вошедших дородная тетка-разносчица лет сорока.

Маг смерил её единственным взглядом и не снизошел до ответа, прямиком направившись к стойке, по которой уныло размазывала пыль девушка в сползшем на глаза колпаке.

– Долена?

Девушка подняла на них мутные глаза и с трудом водворила на место куда-то сползшую вместе с колпаком дежурную улыбку. С таким лицом мать могла убаюкивать пятый час орущее дитя.

– Вы что-то хотели?

– Позавтракать, - в холеных пальцах мага легко крутанулась золотая монета. Вообще-то в столовой кормили бесплатно, но он надеялся хотя бы таким образом придать работницам здорового питания трудового энтузиазма.

Не выгорело. Девушка с трудом сдержала зевок, а подошедшая толстуха презрительно чихнула.

– Чего завтракать-то, коли обед уж позади?

Граф насмешливо приподнял бровь и ехидным взглядом на филейную часть тетки дал понять, что, судя по этому заду, обедов в нем довольно много… Та злобно вспыхнула и удалилась на кухню, раздраженно гремя тарелками.

– Сейчас пойду посмотрю, что осталось, - сонно пообещала девушка, нога за ногу удаляясь вслед за разносчицей.

Маги переглянулись.

– И что, здесь всегда так?
– вполголоса спросил граф.

Дисцитий неуверенно пожал плечами.

– Не помню. Я здесь уже полгода как не был.

– Ооо… Семейная жизнь?
– усмехнулся маг.

Григ мысленно выругался и промолчал. Вопрос "семейной жизни" в последнее время стал слишком больным, чтобы его мог трепать первый встречный. Маг, словно почувствовав настроение дисцития, на ответе и не стал настаивать, с умеренным любопытством наблюдая за медленно ползущей по стойке мухой.

Та была на редкость толстой, зажравшейся и ступала враскорячку, чтоб не растрясти набитое под завязку брюхо. Да и приблизившуюся к ней руку заметила только тогда, когда та уже ловким щелчком сбила её со стойки. Впрочем, муха и на полу чувствовала себя неплохо. Во всяком случае, попыток взлететь не предпринимала.

– Концептуально, - негромко заметил маг.

Девушка в колпаке здраво рассудила, что одной ей с такими настырными посетителями не управиться, и призвала подругу в качестве моральной и физической поддержки. Впрочем, та оказалась куда более живой и сговорчивой, что несказанно порадовало как Грига, так и графа.

– Чего господа желают?

– А что у вас есть?
– здраво ответил вопросом на вопрос маг, рассудив, что школьная столовая - это вам не придворная корчма, где можно заказать и тагра в белом винном соусе - лишь бы деньги заплатил.

– Каша утренняя, молочная, - живо защебетала девушка.
– Потом, хлебцы ржаные, рыба вчерашняя, с ужина осталась…

– А позавчерашнего ничего нет?
– язвительно осведомился граф.

Девушка в интонациях разбиралась не очень хорошо. Точнее - вообще никак.

– Ну… Если вы желаете, борщ, кажется, оставался… Да, Лиина?

Лиина, успевшая снова задремать, прислонив голову к стене, сонно подтвердила.

– Печально…

Маг старательно пересмотрел и перенюхал предложенные на выбор семнадцать блюд, брезгливо скривился и кивнул Григу:

– Пошли отсюда…

– Ну, вот и кто они после этого?
– с чувством высказалась в пустоту Лиина, оставшись одна.

Магистры бывают разные. Кто-то огреет молнией по лбу за один поворот головы к соседу, а другой будет терпеливо объяснять тему полуспящей аудитории. Кто-то, не давая отвлечься, сыплет шутками, а кто-то бубнит всю лекцию на одной ноте, причем настолько низкой и тихой, что записывать умудряются только первые парты, да и то через одну фразу.

Магистр Иствиг относился к проделкам дисцитиев весьма лояльно, чем заслужил их искреннюю любовь и почти уважение. Да и сам был, признаться, порой не прочь поглазеть в окно в ущерб своему и без того тоскливому и бестолковому предмету.

А посему неудивительно, что вот уже половину лекции дисцитии слушали унылые байки о фантомах и духах вполуха, куда с большим интересом глядя на улицу. А там было на что посмотреть!

Погода словно взбесилась. Не прошло и третьей седмицы осени, а на едва-едва пожухлой траве… лежал иней. Белый, болезненно серебрящийся острогранными звездочками причудливых снежинок. И это в праздник-то Плодородия!