— Убери его! — закричала Пейдж.

Брэндон схватил ее за плечи:

— Не двигайся, я вытащу его.

Она с трудом высидела неподвижно те секунды, что он вытаскивал монстра из ее волос.

— Всего лишь стрекоза, — сказал он, показывая ей насекомое. — Говорят, они приносят удачу.

Пейдж вспыхнула. Какой дурой она выставила себя перед ним!

— Извини. Старая привычка.

Он отпустил стрекозу.

— Часто находишь насекомых в волосах?

— Теперь уже нет.

Он нахмурился.

— Наш фургончик кишел тараканами. Что бы мы ни делали, вывести их не удавалось, и я постоянно просыпалась оттого, что они ползали по мне.

Он промолчал, просто обнял ее и прижал к себе. Это случилось так неожиданно, что на глаза ей навернулись слезы, и она еле удержалась, чтобы не разрыдаться. Что же это такое? Она никогда не плакала, она была настоящим бойцом. Но возможно, она просто устала бороться? Сейчас, когда Брэндон так нежно обнимал ее, она хотела побыть уязвимой.

Пейдж положила голову ему на плечо, вдохнула его запах — солнце, воздух, мужчина… Она посмотрела ему в глаза: в их голубой бездонности можно было утонуть. Ей захотелось поцеловать его, почувствовать теплую кожу и мускулы под пальцами, и на секунду не осталось ничего, кроме этого желания. Как она могла чувствовать что-то настолько сильное к человеку, которого едва знала, который совершенно ей не подходил?

Она потянулась к нему, он склонился над ней, и, когда его губы коснулись ее, это оказалось так восхитительно, что она чуть не расплакалась. Однажды начав, она уже не хотела останавливаться.

Почему они так долго тянули? Зачем бороться, если поражение так сладко? Пейдж откинулась назад и потянула его за собой. Ей хотелось целовать его, целовать, целовать, хотелось провести руками по его телу, но он крепко прижимал их к своей груди, говоря, что дальше поцелуев зайти не должно, не сейчас, не здесь, и она безмолвно согласилась. Она не помнила, когда в последний раз предвкушение перехода на новый уровень отношений доставляло ей больше удовольствия, чем сам переход.

Пейдж не знала, как долго они лежали на одеяле и целовались, когда вдруг кто-то неподалеку от них откашлялся. Они подняли голову и увидели стоящего над ними смотрителя, с суровым видом сложившего руки на груди. Хорошо, что дальше поцелуев не зашло; возможно, Брэндон предвидел вторжение и поэтому придержал лошадок.

— Может, вы не заметили знаки, но эта зона не для прогулок, — произнес он раздраженно, как будто ожидал найти здесь подростков, но никак не взрослых людей.

— Простите, — ответил Брэндон. — Мы сейчас же уедем.

Смотритель кивнул и пошел к своему джипу. Пейдж даже не услышала, как он подъехал.

— Ни разу не попадался, значит, — сказала она, вставая.

Он пожал плечами:

— Все когда-нибудь бывает в первый раз.

Наверное, ей должно было быть стыдно, что она нарушила правила: она всегда была законопослушной, правильной девочкой. Однако это оказалось… весело. Было приятно вылезти из чулана на свет.

Брэндон сложил одеяло, закинул его в салон и помог ей залезть в машину. Пейдж кольнуло разочарование, когда он надел рубашку. На обратном пути они проехали мимо смотрителя, который, очевидно, хотел удостовериться, что они покинули его владения. До шоссе они доехали в молчании.

— Ты всех своих друзей так целуешь? — спросил Брэндон; он выглядел очень довольным, хотя она не могла понять почему.

— Что, если да?

Его улыбка стала шире.

— Тогда мне очень нравится, что мы друзья.

Ей тоже это очень нравилось.

— Полагаю, голый торс стал последней каплей?

Она удивленно посмотрела на него.

— Тебя нужно было только чуть-чуть подтолкнуть.

— Ты что, привез меня сюда, чтобы соблазнить?

Он только усмехнулся. Она не знала, поблагодарить его или стукнуть, но, в конце концов, она хотела, чтобы он ее соблазнил.

— Похоже, сохранить наши отношения платоническими не получится.

— Трудно бороться с собой.

— Это не значит, впрочем, что мне нужны постоянные отношения. Давай не будем все усложнять.

— Конечно, — согласился он.

Она и не ждала, что он воспротивится. Какой мужчина откажется от секса без обязательств? Такие женщины, как она, — редкость.

— Ну, куда теперь? — Его вид отчетливо говорил, куда он хотел поехать и чем заняться.

Раз уж это рано или поздно случится, пусть уж лучше рано.

— Поехали ко мне.

— Уверена?

Она никогда в жизни ни в чем не была так уверена. Если он был вполовину так хорош в постели, как целовался, им будет очень весело вместе.

— Абсолютно.

— Но ты понимаешь, что все закончится постелью?

— Я на это и надеюсь.

— Тогда к тебе.

Она не могла не заметить, что на этот раз он ехал быстрее. Может, думал, что если путь домой затянется, то она передумает? Этого не будет. Чем ближе они подбирались к дому, тем сильнее становилось желание, и в конце концов она начала ерзать на сиденье. Они были почти на месте, когда он остановился у магазина. Господи, неужели это не могло подождать, что бы там ему ни понадобилось?