Парень откровенно дурачился. Встречаются такие балбесы, они всегда пребывают в прекрасном настроении, позитивно относятся как к приятелям, так и к незнакомым людям, легко заводят знакомства с девушками и совершенно не расстраиваются, когда те отказываются пойти с ними в кино, театр или кафе.

Неожиданно мое плохое настроение испарилось без следа. Я протянула Мише руку.

– Застегивай оберег Ганеша.

Балабол живо выполнил мою просьбу и заявил:

– Два похожих украшения нелепо смотрятся вместе, не находишь? Надо снять старый!

Не дожидаясь моего согласия, Миша расстегнул цепочку с брелоками, полученную от Паниной, и протянул мне.

– Убери в сумку.

– Надо было наоборот сделать, – покачала я головой.

Михаил насупился.

– О, нет, Ганеш обидится!

Я поняла, что спорить с ним бесполезно, положила браслет Зины во внутренний карман сумки, закрыла его на молнию, повесила торбочку на плечо через голову, подхватила пакеты и выбралась из супермаркета.

– Может, передумаешь? – крикнул вслед Миша. – Давай двинем в кино?

– У меня дети, – не оглядываясь, сказала я.

– Только что был один ребенок, – заржал болтун, – а теперь уже двое?

– Их семеро! – ответила я, прибавляя шаг.

Спустя пару минут, когда я уже вышла к дороге, сбоку послышалось тихое шуршание. Скосив глаза, я увидела, что вровень со мной по мостовой очень медленно движется тонированная иномарка, и подумала: Михаил уже сел за руль, он не намерен сдаваться без боя. Недовольная настырностью парня, я остановилась. Машина затормозила, дверца водителя медленно открылась.

– Отстань! – сердито сказала я.

Из салона выбрался парень. Но это оказался не Миша – вместо голубой рубашки и серых джинсов на шофере, несмотря на теплый вечер, была черная куртка-толстовка с капюшоном, почти полностью закрывающим лицо.

Я повернулась и хотела продолжить путь. Человек в куртке молнией метнулся ко мне и вывернул левую руку. От неожиданности я не успела издать даже писка. А прохожие не обратили на нас ни малейшего внимания – наверное, со стороны мы напоминали пару, которая нежно обнимается при встрече.

– Молчи или убью, сука… – дыша мне в лицо каким-то лекарством, шепнул бандит.

Он стал рвать торбочку, которую я повесила наискосок через голову. Будь у нее кожаный или матерчатый ремешок, борсеточнику удалось бы его разорвать. Но на моей оказалась металлическая цепочка, она впилась в тело, и от боли у меня прорезался голос.

– Помогите! – заорала я. – Скорей!

Грабитель что есть сил толкнул меня, и я, как пушинка, отлетела в сторону и шлепнулась на асфальт. Раздался шум взревевшего мотора, потом наступила тишина. А через секунду кто-то схватил меня, поставил на ноги и развернул лицом к себе. Вот теперь перед глазами появился Миша. Он шевелил губами, но я не слышала ни звука. Еще через секунду словно включили громкость:

– Жива?

– Да, – прошептала я.

– Глупо сражаться насмерть за сумку, – укорил меня парень. – Эх, я идиот, не сразу сообразил, что к чему. Стоял у супермаркета, глядел тебе вслед. Вижу – машина притормозила, вы с водителем обниматься начали.

– Он грабитель, – с трудом произнесла я.

– Да я уж понял, когда ты заорала, но поздно, – корил себя Миша. – Вот гад! Ты в следующий раз не сопротивляйся, отдавай все. Лучше остаться с пустыми руками, но в целости, чем с деньгами и с дыркой в животе. Такой от злости мог заточкой пырнуть.

– Надеюсь, следующего раза не будет, – простонала я.

– У тебя кровь на руке! – всполошился Миша. – Надо к доктору!

Я осмотрела ладонь.

– Ничего страшного, просто ссадина. Негодяй сорвал твой подарок, цепочка повредила кожу. Наверное, он решил, что украшение дорогое.

– Сейчас куплю тебе новое! – пообещал Миша.

Меня затрясло в ознобе.

– Не надо. Лучше доведи до дома. Извини, но меня почему-то тошнит и голова кружится.

– Ты молодец, – похвалил Миша. – Другая бы давно истерику закатила, визжала и рыдала, а у тебя сильный характер.

Я медленно побрела к пакетам с продуктами, валявшимися на тротуаре.

– Слабый, как у всех, просто у меня были два очень тяжелых дня, и сил на истерику не осталось.

Михаил отнял у меня пластиковые сумки с логотипом супермаркета.

– Куда идти? Давай бомбилу остановлю…

– Тут пешком три минуты, – пробормотала я. – Ой!

– Что случилось? – встрепенулся Миша.

– Странно так, – пролепетала я, – словно стою на надувном матрасе. Земля не твердая, а прогибается, и очень холодно. Вроде дождь пошел?