Он с трудом удерживался от соблазна заглянуть в зеленые настороженные глаза.

— Ты очень молодой волшебник, — сказал дракон. — Никогда не слыхал, чтобы люди так рано обретали магическую силу.

Он, как и Гед, говорил на Древнем Языке, так как Тай-норечье по-прежнему было языком драконов; человека Старый Язык вынуждал говорить правду, но у драконов все обстояло иначе: это был их единственный язык, и они могли на нем спокойно врать, переиначивая смысл сказанного в конце разговора, заводя таким образом неосмотрительного слушателя в лабиринт, где зеркально отражались все правдивые слова, которые в итоге никуда не вели. Гед не раз слышал предостережения, и поэтому уши его не доверяли речам дракона и он готов был оспорить их, но слова между тем были ясные и простые.

— Ты пришел просить у меня помощи, юный волшебник?

— Нет, дракон.

— А я мог бы между тем помочь тебе. Тебе скоро нужна будет помощь, чтобы защититься от того, кто охотится за тобой в темноте.

Гед онемел от удивления.

— Кто же за тобой охотится? Назови мне его имя…

— Если бы я знал его… — Гед оборвал себя на полуслове.

Желтый дым колечками вился над длинной драконьей головой, выходя из ноздрей, похожих на круглые огненные ямы.

— Если бы ты мог назвать его по имени, ты мог бы справиться с ним, юный волшебник. Может, я и сказал бы тебе его имя, если бы рассмотрел поближе. Он наверняка появится, если ты подождешь его где-нибудь возле моего острова. Он придет к тебе, где бы ты ни был. А если ты не хочешь, чтобы он приблизился к тебе, ты должен бежать, и только бежать, чтобы уйти от него. Но он все равно будет преследовать тебя. Хотел бы ты узнать его имя?

Гед снова промолчал. Он был полон недоумения. Откуда мог дракон вызнать про выпущенную им Тень? И как он найдет ее имя? Верховный Маг сказал, что у Тени нет имени. Но у драконов своя мудрость: их племя гораздо древнее, чем племя людей. Немногие люди могут угадать, что знает дракон и откуда он это узнал. Эти люди — Повелители Драконов. В одном Гед был уверен: устами дракона часто говорит истина, и дракон, может быть, даже откроет Геду природу и имя этой нечисти — Тени и, таким образом, поможет одолеть ее. Но если даже все это так и дракон говорит правду, все равно он будет стараться для его же погибели.

— Не в правилах драконов оказывать людям любезность, — произнес наконец Гед.

— Но ведь для кошки вполне нормально поиграть с мышкой перед тем, как убить ее.

— Я здесь не для того, чтобы в игры играть. И запомни, со мной играть не надо. Я сюда пришел заключить с тобой сделку.

Острый как меч кончик драконьего хвоста поднялся над бронированной спиной и по-скорпионьи изогнулся назад (у дракона один только кончик хвоста раз в пять больше любого меча).

Из драконьей глотки вырвался скребущий звук, будто с гор сорвалась снежная лавина, увлекая за собой груду камней. Огонь плясал над трезубым языком. Дракон поднимался все выше и теперь маячил над руинами.

— Ты обещаешь пощадить меня? Угрожаешь? Интересно чем?

— Твоим именем, Йевод.

Гед с опаской произнес имя, но прозвучало оно звонко и громко. При звуке его старый дракон стих и замер без движения. Прошла минута, за ней другая — Гед улыбнулся. Он сделал ставку на свою догадку и одновременно на свою жизнь, назвав наобум это имя, взятое из старинных легенд о драконах, которые он изучал на Роке. Он догадался, что этот Пендорский Дракон был тот самый, что опустошил Западный Осскил во времена Эльфарран и Морреда, а затем был изгнан оттуда волшебником Элтом, великим знатоком имен. И догадка его подтвердилась.

— Мы квиты, Йевод. У тебя есть сила, а у меня имя. Ну как, договорились?

Дракон по-прежнему молчал.

Много лет этот дракон прохлаждался на острове, где золотые нагрудники кирасир и изумруды валялись среди кирпичей, праха, человечьих костей. Он смотрел, как его черное ящероподобное потомство играет среди осыпающихся домов и пробует крылья на скалах. Он подолгу спал на солнце, и его не могли потревожить ни голоса людей, ни проплывающие мимо корабли. Он состарился и теперь с трудом заставил себя пошевелиться и поглядеть на этого юного мага, этого хлипкого врага с посохом, при виде которого Йевод, старый дракон, дернулся как от боли.

— Ты можешь выбрать девять камней из моих сокровищ. Самых лучших, — наконец прошипел он, но в голосе его появились жалобные нотки. — Выбери по своему вкусу, а потом уходи!

— Мне не нужны твои камни, Йевод.

— Куда подевалась людская жадность? Как любили в старину люди на севере драгоценные камни… Я знаю, что тебе надо, волшебник. Я могу гарантировать твою безопасность, могу спасти тебя. Ведь за тобой по пятам ходит страх. Я назову тебе его имя.

Сердце Геда учащенно билось, он сдавил рукой посох и застыл неподвижно, как и дракон. У него вдруг вспыхнула надежда, и какое-то мгновение он боролся с собой.

Но ведь не для себя он собирался заключить сделку. Только уверенность могла дать ему власть над драконом. Он отбросил надежду и сделал то, что повелел ему долг.

— Я не об этом прошу тебя, Йевод. — Когда он произносил имя дракона, ему казалось, что он держит это гигантское существо на тонком крепком поводке и затягивает поводок у него на горле. В глазах дракона, устремленных на Геда, отражалась вся мудрость и одновременно вся злоба, накопленная человечеством за много веков. Он смотрел на стальные когти длиной с человеческую руку, на крепкую, как камень, шкуру, на испепеляющий огонь, который клокотал в драконьей глотке, чувствуя, как все туже и туже затягивается поводок.