Шрифт:
(Да, мы неполиткорректны. Мы же философы! Так что можете подать на нас в суд).
Однако, если мы считаем себя обладателями неограниченных возможностей и не видим никаких ограничений для собственной свободы, это — тоже не более чем самообман.
Две коровы стоят на выпасе.
— Ну, и что ты думаешь об этом ужасном коровьем бешенстве? — спрашивает одна.
— Мне-то что за дело? — пожимает плечами другая. — Я — вообще вертолет!
С точки зрения философов-экзистенциалистов, тревога и страх — не патологический симптом, требующий вмешательства врача. Это — базовая реакция личности на ключевые условия человеческого существования: неизбежность смерти, невозможность полностью реализовать свой потенциал, общую бессмысленность бытия. Этого достаточно, чтобы мечтать воспеть пустоголовие, то есть перейти в веру нью-эйджеров вместо того, чтобы оставаться честным экзистенциалистом.
Экзистенциалисты, однако, проводят очень четкую грань между экзистенциальными страхами, такими, как страх смерти, которые они считают основой человеческого существования, и обычными неврозами тревогами, такими, как у Нормана:
Увидев врача, Норман, тяжело дыша, подошел к нему:
— Доктор, я уверен: у меня больная печень!
— Что за глупость? — удивился врач. — Если бы у вас была больная печень, вы бы об этом не знали. Болезни печени совершенно бессимптомны, больные не чувствуют никакого дискомфорта.
— Вот-вот! — воскликнул Норман. — Вы в точности описали мои симптомы!
Немецкий философ XX века Мартин Хайдеггер ответил бы на это: «Норман, ты называешь это тревогой? Значит, ты еще не жил! Потому что под жизнью я подразумеваю ежесекундные мысли о смерти!» Хайдеггер дошел до того, что назвал человеческое существование — «бытие-к-смерти». По его мнению, чтобы жить истинной жизнью, мы должны без экивоков принять факт собственной смертности и взять на себя ответственность за то, чтобы провести жизнь, полную смысла, все время оставаясь в тени предстоящего ухода. Мы не должны избегать тревоги и складывать с себя ответственность, отрицая самый факт смерти.
Трое друзей, погибших в автокатастрофе, встречаются на вводной лекции на небесах. Ангел, ведущий собрание, просит каждого из них сказать, какие слова он хотел бы услышать о себе от родных и друзей, лежа в гробу.
— Я хотел бы, чтобы они сказали, что я был отличным врачом и прекрасным семьянином, — говорит один.
— Я хотел бы услышать, что моя работа учителем помогла изменить к лучшему жизни многих детей, — признался второй.
— А я, — заявил третий, — хотел бы, чтобы кто-нибудь сказал: «Смотри, смотри! Он шевелится!»
Для Хайдеггера жизнь в тени смерти — не просто признак высокого мужества, а единственный способ истинного существования, поскольку наша очередь может подойти в любую минуту.
Человек просит гадалку рассказать ему, каков из себя рай. Она задумчиво смотрит в хрустальный шар, и, наконец, произносит:
— Что ж, у меня для вас есть две новости, хорошая и плохая. Хорошая — в раю есть несколько отличных полей для гольфа.
— Ух, как здорово! А что за плохая новость?
— Завтра в половине девятого утра вы должны будете открыть игру.
Что, вы все еще отрицаете смерть? Тогда вот вам еще:
Художник: Ну, как продаются мои картины?
Галерист: У меня для вас есть две новости, хорошая и плохая. Вчера ко мне пришел клиент и спросил, поднимется ли цена на ваши работы после вашей смерти. Я ответил, что да, и он скупил все ваши полотна, которые у меня были.
Художник: Ух ты, класс! А что за плохая новость?
Галерист: Это был ваш лечащий врач.
«Вы когда-нибудь задумывались о том, чтобы стать уткой?»
Эта карикатура иллюстрирует ограниченность нашей свободы. Человек может возжелать стать Свидетелем Иеговы, но может ли он всерьез мечтать стать уткой? Однако в этой картинке скрыта еще одна экзистенциальная загадка: кем, скажите на милость, считают себя эти утки?
Тем не менее иногда нам приходится слышать истории, герои которых смотрят экзистенциальному страху смерти прямо в лицо и смеются над ним. Гильда Раднер [4] нашла в себе силы рассказать следующий анекдот перед аудиторией после того, как врачи диагностировали у нее терминальную стадию рака:
4
Гильда Раднер — американская комедийная актриса (1946—1989). — Прим. ред.
Раковая больная приходит на прием к онкологу, который заявляет ей:
— Что ж, похоже, мы больше ничего не можем сделать. Вам осталось жить лишь восемь часов. Идите домой и проведите их как можно лучше.
Вернувшись домой, женщина рассказывает мужу о приговоре врача и просит его:
— Дорогой, давай сегодня всю ночь заниматься любовью!
— Ты что, не знаешь, что для секса нужно соответствующее настроение, которое бывает далеко не всегда? Вот как раз сегодня я совершенно не расположен заниматься сексом.
— Но, дорогой! — просит она. — Это ведь мое последнее желание!
— Но я не хочу!
— Ну пожалуйста, милый!
— Хорошо тебе говорить! — недовольно произносит муж. — Тебе-то завтра с утра не вставать!