— Валя, — сказал Багров, — отказать тебе не могу. Но поинтересоваться обязан: зачем тебе понадобился крепкий парень?

— Кое-что поднять, — ответил Авдеев, — и погрузить в машину. Сам я, наверное, не смогу.

— Что, сильно тяжелая вещь?

— Килограмм пятьдесят. Но ничего ценного.

— Мешок сахара, что ли?

— Что-то в этом роде. Ты не беспокойся, Слава, своему человеку скажешь, что он должен только поднять и погрузить. Ничего большего от него я не потребую. Никакого криминала, заверяю тебя. Зачем мне тебя подставлять?

— Договорились. Гена Сукристов тебе подойдет?

— Кто такой?

— Ну, охранник, ты с ним познакомился в моем кафе.

— А, Бегемот~ Годится. Завтра в восемь часов я буду ждать его в начале Крымского вала.

— А сам не зайдешь? Я после одиннадцати буду на месте.

— Там видно будет. Спасибо, что не отказал.

— Всегда рад помочь. Звони.

Сукристов появился ровно в восемь часов. Он был одет в фирменный спортивный костюм и кроссовки. Парень остановился на углу улицы, не обратив внимание на «ЗИМ» 1962 года выпуска. Авдеев нажал на клаксон и махнул парню рукой. Тот осмотрел «кадиллак» Малыша и выразительно выпятил нижнюю губу: «Глуховая тачка».

— Садись, — детектив распахнул дверь. — Таксометра у меня нет, прокачу бесплатно. Только пристегнись.

Геннадий уселся на переднее кресло и поздоровался:

— Здравствуйте, Валентин Иванович.

— Здорово. — Авдеев подмигнул ему. — У меня такой же обалдуй, в армии сейчас служит. Знает, как ведут себя крайстеры при наскоке на них блэкстеров и как в это время ведут себя дэтстеры. И что нужно сделать, чтобы блэкстер пустился наутек. У меня сосед дэтстер, помладше моего остолопа. Ну что, поехали?

— Вячеслав Николаевич сказал, что нужно погрузить какой-то мешок, — улыбаясь, сказал парень, шаря рукой в поисках ремня безопасности.

— Точно, — кивнул сыщик. — Чего ты там лазишь?

— Ремень ищу.

— Повыше возьми~ Это тебе не «БМВ». А грузить будешь меня.

— Не понял~

— Объясняю. Сейчас я поеду завтракать в кафе, платить я не намерен. Естественно, меня поколотят и вышвырнут на улицу. Вот ты и должен подобрать меня и погрузить в машину. Когда я приду в себя — ты свободен.

Не обращая внимания на обескураженного пассажира, детектив выехал на Садовое кольцо и взял направление на Лужнецкую набережную. Сукристов хранил молчание. Авдеев, выехавший из Климова в начале шестого, широко зевал и покрасневшими глазами смотрел на дорогу.

— Но запомни, Гена, — продолжил он инструктаж, — ты ни во что не должен вмешиваться. Иначе нам обоим попадет от Багра. Твое дело сидеть в машине и ждать. Пятьдесят на пятьдесят, что я появлюсь на своих двоих.

— Вот эти двери, — сказал он парню, останавливая «ЗИМ» возле кафе «Столичная пицца». — Сиди в машине, слушай музыку, а я пошел.

Сукристов снова промолчал. Он с улыбкой проводил глазами невзрачную фигуру Валентина Авдеева, которая скрылась за широкими дверями заведения.

Детектив оказался первым на сегодня посетителем пиццерии.

— Две чашки черного кофе и кусок жратвы, которую вы называете пиццой, — сделал он заказ хмурому официанту. Когда тот повернулся, Малыш взял его за рукав. — А еще позови сюда хозяина. И пусть он явится быстрее, чем ты принесешь мне кофе. Ты понял меня, гарсон?

Официант не выказал ни малейшего удивления.

Через минуту возле столика стоял хозяин заведения — с крючковатым носом, в отутюженных брюках и темной рубашке.

— Я хочу говорить с твоим боссом, — сообщил ему Малыш. — Я человек занятой, постоянно испытываю дефицит времени. Поэтому пусть поторопится. Для скорости передай ему, что разговор пойдет о глюкозе. Если ты сейчас скажешь, что не знаешь о чем речь, то к вечеру ваша пицца будет нашпигована твоим мясом. Понял?

Детектив умел разговаривать дерзко и абсолютно спокойно.

Хозяин пиццерии посмотрел в окно и пошевелил тонкими губами.

— Хорошо, — через несколько секунд сказал он. — Я передам вашу просьбу.

На просьбу сыщика откликнулись ровно через пятнадцать минут. У входа в заведение нарисовались две сумрачные фигуры то ли штангистов, то ли бодибилдеров в дорогих черных костюмах. Впереди них шел чернявый человек роста Валентина Авдеева и его же веса. Оглядев зал, чернявый приблизился к столику, за которым сидел единственный посетитель и читал газету. Он остановился, сложив руки на груди и неотрывно глядя на Валентина.