— Вот он, у барной стойки. В темно-зеленой футболке с длинными рукавами.

Алекса сразу поняла, кого она имеет в виду. Мужчина под тридцать, с уложенными гелем темными волосами, открытым лицом, но колючим взглядом мутно-зеленых глаз. Под футболкой проглядывали рельефные мускулы. Этот мужчина не особо выделялся, но было в нем что-то такое, что цепляло взгляд.

— Может, он охотник? — тихо, одними губами, спросила Николь.

— Не думаю. Но пускай за ним следят. А теперь оставь меня, я хочу с ним поговорить.

— Как пожелаете.

Алекса села у стойки бара рядом с ним и заказала выпить. Так, для отвода глаз. К ее удивлению, он сам первый заговорил с ней:

— Добрый вечер прекрасная… э-э…

— Мы разве знакомы?

— Всегда можно познакомиться! Николай.

— Саша — Она воспользовалась другим сокращением от своего полного имени.

— А как вы думаете, Саша, кто владельцы этого клуба?

Вот так вот, в лоб. Но Алексу не так легко было застать врасплох. Сделав вид, что рассматривает кубики льда в бокале, она проговорила:

— Так ли уж это важно? Зачем вам это?

Николай выпил свой виски, хотя и так был уже изрядно подшофе, заказал еще и сказал, склонившись к Алексе:

— Здесь что-то творится, точно! По-моему, какое-то тайное общество.

— С чего вы взяли? — беззаботно улыбнулась вампирша.

— Нет, я серьезно! Это настоящая сенсация! Я тут давно наблюдаю. А однажды одна из них увела меня с собой. Я плохо помню, что было, но это было потрясающе! Нет, я должен узнать, что там творится, за той дверью! Алкоголь слишком развязал ему язык.

Пока он говорил, Алекса раздвинула завесы его разума, прочла его мысли и все поняла. Журналист. К тому же из тех редких людей, которые не до конца поддаются чарам вампира. Теперь у него, похоже, навязчивая идея.

Отодвинув бокал, вампирша посмотрела ему в глаза и сказала:

— По-моему, вы слишком много выпили. Вам лучше отправиться домой.

— О нет! Я отлично себя контролирую! — Но это он говорил уже пустому месту.

Алекса испарилась, как утренний туман. Пьяных она на дух не переносила и не понимала, как можно добровольно доводить себя до такого скотского состояния. Но о безопасности она не забыла. Отыскав в толпе Николь, она шепнула ей:

— Похоже, он журналист, но, может, за этим скрывается еще что-то, хотя и маловероятно. Наблюдайте за ним. Сейчас он пьян, и его можно вывести. Да, и объяви всем, что он неприкосновенен. Пусть не вздумают на него охотиться. У этого человека частичный иммунитет к нашим чарам.

— Понятно. Все будет исполнено в точности.

— Я рассчитываю на это.

В этот момент к ним подошел Юлий:

— Алекса, я искал вас. Пришла та вампирша. Вы просили сразу доложить об этом.

— Да, хорошо. Где она?

— Ждет вас в нашем VIP-зале. Привести ее сюда?

— Нет, я сама подойду.

Алекса вернулась в зал, где собирались вампиры. Ту, что пришла по ее приглашению, она увидела сразу и не могла поверить своим глазам. Она сидела рядом с Полиной и выглядела так же, как и почти двести сорок лет назад. Ей можно было дать лет двадцать. Стройная как ива, великолепно сложена. Зеленые, как весенняя трава, глаза, ангельское лицо в обрамлении длинных вьющихся волос, цвет которых переливался от каштанового до золотого. Он и был каштановым с золотым отливом. Одета вампирша была в узкое алое платье, поверх которого была накинута короткая меховая куртка.

Она тоже заметила главную вампиршу города, и взгляд ее заискрился неподдельной радостью:

— Алекса!

— Лазель…

Россия. Декабрь. 1764 год.

Небо затянуло серыми облаками, солнцу и не проглянуть. Редкие снежинки, кружась, падали с небес на землю. Всюду, куда хватает глаз, раскинулось пушистое снежное покрывало, укрыв собой и землю, и деревья. С их ветвей снег свисал диковинной бахромой. А ели выглядели просто как на рождественской картинке.

Сквозь этот смешанный лесок тянулась дорога, тракт, соединяющий Москву с Петербургом. По нему, закутавшись в плащ и надвинув шляпу по самые глаза, ехал одинокий всадник на гнедом коне, который не без труда переставлял копыта в снегу.

Во всаднике легко можно было узнать Алексу. Как всегда, она путешествовала в мужской одежде, налегке. Покинув Венецию, вампирша почти двадцать лет колесила по Европе, пока наконец не добралась до России. Несколько лет Алекса прожила в Москве, в тех местах, которые были ей родными, пока не возобновилась тяга к путешествиям. Теперь она держала путь в Петербург, в столицу.