Или вот этого деловитого негромкого птичьего посвистывания и пощёлкивания. Так переговариваются твари Стаи.

Парень вытер вспотевшие ладони. Покосился влево, вправо. Хетти вперила отстранённый взгляд в темноту, глаза её горели лютой зеленью, красивые губы изуродовала гримаса — наследница волчьей крови как будто беззвучно рычала.

— Где же Джерф, — прошептала.

Варута стоял, ссутулив широченные плечи, сгорбившись, висящие руки его почти доствали колени. Мускулы бугрились, жилы и вены выделялись на смуглой коже. Под кожей словно черви ползали, неестественные волны прокатывались под ней, лицо кривилось — оборотень сдерживал превращение.

— Сейчас, — тихо сказал дядька Елец, и из тьмы хлынул мрак.

Именно на это и было похоже. Как будто обычная ночная темнота выпустила из себя нечто ещё более тёмное, бесформенное, ужасающее в своей мощи и чуждости людям.

Люди стояли, оцепенев, глядели, как ползучий мрак находит на вырубку близ частокола. Кто-то вскрикнул, как придушенный котом шуршавчик, кто-то с грохотом уронил щит.

— Свет!.. — выкрикнул дядька Елец, и полыхнуло солнце.

Игвар не сразу понял, что он не вызвал светило, как когда-то Творец, а всего лишь выпустил из лука стрелу с магией Света и Огня.

И миражи рассеялись, расточились чёрным дымом.

— Слабаки!.. — Елец огляделся презрительно. — Вас ещё грызть не начали, всего лишь блазни морок бросили, а вы уже штаны полные наложили. Хорошо воинство!..

Люди отводили глаза стыдливо, вытирали холодный пот, слышался металлический звон и костяной стук — многих потряхивало. Кто-то метнулся в сторону и освободил желудок. Игвар тоже ощутил позывы к рвоте. Он тряхнул головой, поднял руки, приложившись щеками к холодному металлу боевых рукавиц. Едва не поцарапался о жёсткие пластины, кожу кольнула вплетённая в сталь магия.

— Молодец, — Хетти ободряюще улыбнулась ему и снова уставилась в темноту. — Где же… Тс-с-с!.. Сейчас будет!..

Она огладила оперение на стреле.

Видимо, блазни поняли, что теперь их миражи людей не напугают. Из леса выхлестнулась очередная чёрная волна… Ей дали добраться почти до частокола, а потом по команде Ельца люди высунулись из бойниц и прищёлкнули пальцами.

Почти каждый может подобным образом сотворить крохотный огонёк. Объединённого удара, сотни лёгких искорок хватило, чтобы рассеять миражи.

— Хуже всего, — прорычал Варута.

— Что? — не понял Игвар.

— Стоять вот так и ждать, — буркнул мужчина. — Хуже любого боя.

— Ой-ёй-ёй!.. — завопил кто-то, Игвар подскочил и обернулся, воображение мгновенно нарисовало страшную картину — твари Стаи уже в поселении, жрут жителей, и все, кого он должен был защитить, мертвы — отец, мачеха, малой…

Малой!..

Именно его удерживал за ухо Джерф. Хегор поскуливал, неловко вывернув шею, но громко протестовать не решался. Или не мог.

— Как ты здесь оказался? — Игвар даже не понял, кого Хетти спрашивала — своего родича или его брата.

— Ты! Сопляк! — прорычал Варута. — Живо! Исчез!! Отсюда!!!

Джерф напоследок тряхнул добычу и отпустил, Хегор обвалился на пол, словно у него выдернули все кости. Игвар посмотрел на когти приятеля — на пять коротких острейших лезвий, и подивился, как ухо мальчишки не превратилось в кружевную салфетку.

— Вставай!..

Хегор всхлипнул. Игвар застонал, поняв, что воспоследует. Мальчишка вздрагивал всем телом и сопел.

— Игвар. Твой? Уведи его отсюда вон!.. — рыкнул Варута и отвернулся. Игвар был в таком отчаянии, что чуть было не принялся спорить. Оказаться изгнанным со стены перед самым нападением Стаи — хуже не придумаешь, из-за сводного брата!..

Он мстительно ухватил сопляка за второе ухо. Тот дышал тяжело, всхлипывал.

И ведь не оставишь просто так где-то, не отвесишь затрещину, веля идти домой. Жестокая лёгочная немощь может оказать себя в любой момент, мальчишка свалится, ничего не воспринимая вокруг, перед нападением Стаи не самое подходящее поведение.

— Какого рожна ты тут делаешь?!.
– прорычал Игвар, сам себе напомнив какую-то тварь Стаи.

— Хотел… хотел посмотреть… — хлюпая носом, ответил малой.

Да будь оно неладно, детское любопытство!.. Парой-тройкой выражений Игвар дал понять, что он думает о сводном брате. Тот и сам чувствовал свою вину и покорно волочился за ухо. И уже начинал пыхтеть.

— Не вздумай!.. — почти взмолился Игвар. Чтоб тебя, придурка, Стая сожрала!

Юноша тут же испуганно прикусил язык, хотя и не произнёс пожелание вслух.