Фаусто попросил перечислить блюда, которые мне здесь дают. Я назвала некоторые из тех, что давали на этой неделе. Он все записал, а потом еще раз поцеловал меня, сел в машину и уехал.

• Рис, отварная ставрида с костями, цветная фасоль, заварной крем.

• Рис, горох, вареное яйцо, отварной банан, рис с молоком.

• Темный рис, жареная треска, вареная картошка, рис с молоком.

• По утрам подгорелое молоко и кекс.

По-настоящему подралась с Мисуко, потому что она думает, что может командовать всеми девочками в общежитии, в том числе и мной. Она, видите ли, тут самая главная. И все это говорится в таких выражениях, что нельзя повторить.

Мы были в душе, который и душем-то трудно назвать, просто ржавые трубы, и она сказала, чтобы я выстирала ей трусы. Я не собираюсь быть ее служанкой. К тому же мыло мне одолжила рыжая, и я не могу его просто так тратить. Мисуко сказала, что будет ждать меня снаружи. Но я не дала ей такой возможности и тут же на нее налетела, а то потом она бы напала на меня врасплох, и это было бы гораздо хуже. Она поскользнулась и поранила себе бровь. Врач считает, что ничего серьезного, даже швы не пришлось накладывать. В дирекции она обо мне ни словом не обмолвилась, потому что уже меня боится. Я много чего могла бы рассказать про Мисуко, но не собираюсь этого делать, потому что пишу здесь только о себе и не хочу ни на кого ябедничать.

Приезжали мама и Норма.

Норма — это та самая сеньора, что хочет меня удочерить. Мама была очень смущена, так как не могла себе представить, что ее вызывают для этого.

«Как можно удочерить девочку, у которой есть родители?»

Я тихонько заметила ей: «Не похоже». Учительница с директрисой вытаращили глаза. Мама покраснела. Директриса засмеялась. Два дня назад она сказала мне, что с такими родителями и таким именем, которое они мне дали, можно сойти с ума. Как только могло прийти в голову назвать ребенка Ньеве [10] в такой жаркой стране, как Куба!

Мама привезла с собой бумагу от адвоката, разрешающую забрать меня из Центра. Норма везет нас на своей машине — это «полячок», напоминающий консервную банку. Я сижу сзади и пишу. Мама не осмеливается со мной заговорить. А я уже не знаю, хочу ли я ехать домой. Единственным человеком, который меня провожал, была рыжая. Она очень хорошая, но нет никого, кто бы мог вытащить ее отсюда. Сочувствую ей. Всякий раз, когда я закрываю за собой какую-нибудь дверь, мне кажется, что я больше никогда не увижу находящихся там людей. Я внимательно смотрю на них, чтобы потом не забыть. В это краткое мгновение, в этот миг я вбираю все глазами и уношу с собой. Такие моменты я про себя называю «никогдашники», потому что знаю, что больше никогда не вернусь сюда, да и во многие другие места, где мне довелось жить.

По-моему, мы направляемся в сторону Паломара. Прощай, лагуна! Фаусто уехал сегодня утром, а мы там жили на птичьих правах. Кончилось счастливое время, проведенное на пляже. Нельзя привыкать к одному месту.

Посмотрим, что скажет мне мама, когда мы останемся с ней наедине.

В этой машине сильно трясет. Перестаю писать.

Уму непостижимо, что говорит моя мама! «Уехала одна девочка, а вернулась другая». Я, видите ли, не убираю постель и не помогаю ей по дому. Вдобавок она хочет, чтобы я оставалась такой же, какой уехала. У меня уже нет сил все это выносить.

Она рассказала мне, что Фаусто отправили в Швецию очень быстро. На то, чтобы он купил билет и улетел, ему дали двадцать четыре часа. Мама предупреждает, что обо всем нужно разговаривать очень тихо, а то мы и так на подозрении. Например, о планах нашего отъезда. О планах обменяться на Гавану и переехать туда в ожидании разрешения на выезд. Но разговаривать об этом можно только в самом крайнем случае. Завтра мы поедем на пляж в Эльпидию с маминым знакомым Леандро. Он художник, закончил Национальную школу искусств и будет жить с нами. Мама не любит, чтобы мы с ней оставались одни. Она говорит, что он поможет нам с обменом квартиры. А пока надо держать язык за зубами.

Сначала мы отправились на вокзал.

Леандро появился с потрясающим эспендрумом [11] . Не знаю, как правильно пишется это слово, но это такая прическа круглой формы, когда волосы зачесываются кверху. Поскольку он мулат, то похож на настоящего дикаря. Леандро, правда, отрицает, что он мулат, но я-то вижу. Потом мы занесли чемоданы домой. Там мы с ним почти не разговаривали, опасаясь спрятанных микрофонов. Зато когда около шести мы приехали на пляж, тут уж я узнала обо всем без всякого «крайнего случая». Вот так у нас обстоят дела в последнее время. Запишу все по порядку, чтобы не забыть.

1. Мама говорит, что скоро мы увидимся с Фаусто, потому что отец «потерял лицо», а попросту говоря, проиграл, и теперь будет вынужден дать мне разрешение.

2. Леандро хотел проводить Фаусто в аэропорт, но не смог, потому что того увезли двое военных, и Леандро даже поговорить с ним не удалось. Я думаю, что Фаусто на время арестовали.

3. Кажется, Фаусто написал письмо в какую-то организацию, занимающуюся детьми, и поэтому меня выпустили из Центра.

4. Леандро подыскал вариант для обмена, но, учитывая все наши трудности, в Гаване маме будет очень нелегко.