Он положил в рот кусочек персика, приложил к губам салфетку и с серьезным видом откинулся на спинку стула.

— Расскажите, что случилось.

— Меня там не было.

Меня там не было, меня там не было. Черт! Меня там не было, когда ему была нужна моя помощь. Чувство вины круглым камушком со дна Москвы-реки застряло у нее в горле.

— Значит, кто-то другой рассказал вам, что случилось?

— Да. — Она подалась вперед. — Мой друг устроился на работу к пекарю, и сегодня утром они поехали отвозить хлеб в тюрьму…

— В тюрьму? — Дмитрий улыбнулся. — Какое совпадение.

Лида торопливо продолжила:

— Так вот, пекарь рассказал, что, когда они начали заносить подносы, кто-то из охранников неожиданно набросился на него с винтовкой и Попкову пришлось защищаться. После этого кто-то другой из охранников выстрелил во Льва.

— Это понятно, если он устроил там беспорядок.

Лида заставила себя не отвечать на это замечание.

— Пекарю приказали немедленно уезжать, и он не знает, жив мой друг или нет.

— Да, представляю, каково вам! — чуть наклонив голову, произнес Малофеев.

Возникло неловкое молчание. Лида положила руки на колени.

— Пекарь говорит, охранник кричал, что узнал Попкова. Похоже, что когда-то в Фелянке они встречались и подрались. — Лида заметила, что при упоминании Фелянки взгляд Дмитрия оживился, зрачки расширились, хотя внешне он оставался совершенно спокоен. — Тогда в Фелянке Попков из него дух вышиб, вот он и решил сейчас с ним поквитаться.

— Я достаточно повидал таких людей, Лида. Людей, которые думают кулаками. В лагерях их полно. Кулаки помогают им выжить, но чаще всего они же помогают им и умереть.

— Попков, может быть, еще жив! — воскликнула девушка.

— Итак. — Малофеев поднес к губам чашку и посмотрел на Лиду поверх золоченого ободка. — Вы хотите узнать, в каком состоянии этот тупица и где он находится.

— Нет.

— Так что же?

— Я хочу, чтобы вы вернули его мне.

— Мертвым?

— Мертвым или живым.

— И почему я должен этим заниматься?

— Дмитрий, это ведь не тот случай, когда я просила сообщить мне название тюрьмы. То была секретная информация. Но здесь же никаких секретов, это все просто страшное недоразумение. Глупая драка, которая началась не из-за чего. — Она подняла сцепленные руки, положила их на полированную поверхность стола и раскрыла. На ладонях ее лежали золотые часы с тончайшей гравировкой на замысловато украшенном корпусе. Это были те самые часы, которые она вытащила из кармана человека с сигарой. Лида посмотрела на Дмитрия и осторожно вздохнула. — Я уверена, вы можете мне помочь. Вам же это ничего бы не стоило. Пара телефонных звонков, и все бы уладилось.

Его глаза опустились на часы.

— Лида, вы меня в самом деле удивляете. И это все, во что вы цените свою дружбу?

Лида не поняла, что он хотел этим сказать, и разозлилась. Дружба с ним или дружба с казаком? Но что-то в том, как он посмотрел на часы, заставило ее сердце сжаться. Этого было недостаточно. Она поняла, что ему мало.

— Чего вы хотите вместо этого? — спросила она.

Он поставил чашку, уперся локтями в стол и пристально всмотрелся ей в глаза. Лида почувствовала, что в комнате вдруг стало ужасно жарко.

— Я уже говорил вам, Лида. Я хочу, чтобы вы посмотрели на меня так же, как смотрели на своего китайца тем вечером в «Метрополе».

— Этого никогда не будет.

— «Никогда» — слишком сильное слово, моя дорогая. Всякое может случиться.

Неожиданно он поднялся, бросил салфетку на тарелку, обошел стол и остановился у нее за спиной. От шуршания его тапочек по полированному паркету она почувствовала жжение в коже, как будто прикоснулась к крапиве. Он притронулся к волосам у нее на затылке. Она не вздрогнула. Его пальцы решительно погрузились в ее густую гриву, точно имели право быть там.

— Вы очень красивы, Лида. И очень молоды.

— Я достаточно взрослая.

Он наклонился к самому ее уху, так, что она почувствовала тепло его губ.

— Достаточно взрослая, чтобы понимать свои желания?

Она кивнула.

Он поцеловал мочку. Она не дернулась. Лишь вдохнула его чистый запах и почувствовала, как его волосы смешиваются с ее волосами.

— И вам этого хочется? — Он отодвинул в сторону рыжую прядь ее волос, наматывая ее на пальцы, и поцеловал бледную кожу шеи.

Лида кивнула. За то, на что пошел ради нее Попков, она была готова на эту жертву.

— В таком случае я думаю, что смогу помочь вам, — тихо произнес он, и рука его скользнула по шее к ее горлу. — Такая нежная.

Его пальцы начали исследовать линии ее тела, погладили хрупкие ключицы, постепенно опустились ниже, под блузку, там разыскали мягкий подъем груди. Щеку Лиды обдало горячее влажное дыхание.

— А ваша жена, Антонина? — спросила она. — Она сейчас здесь?

Пальцы замерли.