Когда завод заработает на полную мощность и город дорастет до самого себя — проектного, в цехи, в многочисленные конторы большого города придут те, кто сегодня пока еще сидит за партой. Среди них будут — наверняка будут! — ребята и девчата из девятого класса «г».

Вот и снова мы в Набережных Челнах. Шесть лет прошло с тех пор, как мы были здесь в последний раз. Много ли это — шесть лет? А смотря что измерять годами. В Набережных Челнах год — не год, здесь они шагают широко, прямо года-пятилетки.

Самолет приземлился в аэропорту Бегишево. Сразу с удовлетворением делаем запись в блокнотах: здесь уже построено новое большое, удобное и красиво оформленное здание аэровокзала.

Впрочем, пока нам не до красот первого, пусть и уютного дома в Набережных Челнах. Ведь самолет-то прибыл сюда глубокой ночью — подвел Аэрофлот. А мы рассчитывали прилететь в первой половине дня, успеть зайти в городской или заводской комитет комсомола, показать свои мандаты, получить места в гостинице или в общежитии хотя бы… Что же теперь делать? Ночевать, вернее, коротать ночь в аэропорту, пожалуй. Уж если в других городах в гостиницах не убираются таблички «Мест нет», то здесь-то, в новом и бурно растущем городе, куда ежедневно прибывают сотни иногородних, думаем, и тем более гостиницы забиты.

— По какой причине головы опустили? Надо уши шапок опускать — и смело на мороз: сейчас будет последний автобус, я узнал. — Это подошел к нам Виктор, наш новый знакомый по аэрофлотовскому несчастью, сосед в самолете, парень из Набережных Челнов.

Мы сказали ему, чем озабочены. Он подумал минуту и говорит:

— Едем. Я вам помогу. Здесь, смотрите, и сесть-то негде.

— Чем же и как ты поможешь нам?

— Думаю, все будет о’кей. Пошли.

На ходу, на площади в ожидании автобуса Виктор рассказал нам, что он работает слесарем-сантехником в управлении жилищно-коммунального хозяйства, случается бывать ему и в гостиницах по аварийным делам, там он всех знает, там, он надеется, ему не откажут устроить нас.

В гостинице, конечно же, висела грустная табличка: «Мест нет». Сонная регистраторша и говорить с нами не стала — только показала пальцем на нее и развела руками. Однако она еще не видела нашего ходатая, он уже входил, улыбаясь, в ее закуток… Через минуту-две слышим:

— Где вы там, из Свердловска? Давайте паспорта, утром запишу вас и рассчитаемся. — И хозяйка гостиницы дает нам бумажку на право ночевать.

Виктор поднялся с нами в номер, покурить, мол. Сидит молчит.

— А вдруг не было бы этого аварийного, как ты говоришь, номера? — спрашиваем его.

— Сам боялся. Есть тут одна вредная, могла бы не дать. Тогда бы второй вариант: отвел бы вас к маме. — Он помолчал минуту и говорит: — Я-то еду из отпуска от тещи, еды мне надавала в дорогу — за пять суток не съешь. А вы не ужинали, видел. Вот курица, сыр, сало, хлеба, правда, мало…

Мы не успели толком и поблагодарить доброго человека, — он ушел.

Весь следующий день, буквально весь, с утра до вечера, мы катались на трамваях и автобусах. Садились на первый подошедший к остановке номер и ехали, куда нас везли, пересаживались на другой маршрут и снова ехали, ехали, чтобы смотреть в окна. Изредка только узнавали знакомые места, а чаще видели все новое и новое.

Все-таки самое удивительное это место на карте нашей страны — город Набережные Челны и Камский автомобильный комплекс заводов в нем. Бываешь тут — и тебя не покидает ощущение сказочности, не верится, что такой город и семь таких заводов, 4,5 миллиона квадратных метров жилья воздвигнуто, по сути дела, за две пятилетки! Но ведь не по щучьему велению и не по мановению волшебной палочки появилось это чудо. Трудом советских людей, по воле партии создан гигантский автоград на Каме.

Нам довелось видеть, как сошли с конвейера первые автомашины. Теперь грузовики с пометкой «КамАЗ» известны каждому, во всех уголках страны: только в 1981 году с конвейера сошло более 85 тысяч автомобилей.

К XXVI съезду КПСС была сдана в эксплуатацию вторая очередь КамАЗа. Началось ее освоение. К концу пятилетки автогигант на Каме заработает на полную мощность.

К концу пятилетки приостановится, как предполагают экономисты и социологи, и бурный рост народонаселения города. Сейчас в нем живет без малого 400 тысяч человек. Из них более 70 тысяч камазят — таким забавным именем называют здесь детей, родившихся в Набережных Челнах.

Ничего нет удивительного в том, что 10 лет назад город был самым молодым в стране: большая стройка — дело молодежи. Но и сейчас Набережные Челны город молодых, хотя работают заводы, хотя ко многим новоселам приехали родители и даже дедушки и бабушки. Средний возраст всех работающих на КамАЗе всего 27 лет — на 10 лет меньше, чем на любом автомобильном заводе.

Камазята задают трудные задачи. Им нужны ясли и сады. Поэтому в Набережных Челнах так много крупных детских комбинатов — 107. Камазята гурьбой пошли учиться. В Набережных Челнах 37 средних школ — больших и современных, на 1000 и более учащихся каждая, но бывало, что в иной год некоторым школам приходилось работать в две смены, потому что первоклашек набиралось на 12—17 классов.

Общественный транспорт в Набережных Челнах работает хорошо. За полчаса можно добраться куда надо, хотя город очень разбросан и вытянут на 20 километров. Удивило нас обилие автобусов на просторных улицах и на дорогах к заводам, они идут буквально один за одним. Но как транспорт перегружен в часы «пик» — уму непостижимо! Кажется, что все сто тысяч человек, все работающие вышли на остановки, заполнили трамваи и автобусы и едут…