— А ведь ты был влюблен в меня, признайся, — засмеялась Вера. — Неужели осталось что-то?

Тут только заметил Сергей, что она навеселе, и невольно посмотрел туда, где за ивами голубел над жаровнями саксаульный дымок.

— Ты не одна?

Безобидный этот вопрос вызвал у нее странную реакцию. Она отступила, изумленно глянула на него, вскинув брови. Длинные распущенные волосы колыхнулись за спиной и на плечах, прядь упала на лоб и щеку, на левый глаз, и от этого казалось, что она подглядывает за ним.

— Ого! — проговорила она и вдруг подхватила его под руку, повлекла за собой — к мостку через арык, к соломенным вигвамам, к исходящим шашлычным духом жаровням. — Пойдем, пойдем, я познакомлю тебя… Может, это даже к лучшему, может, это судьба. Ты не женат?

— Да нет…

— Ну, вот, — со значением сказала она. — Ты, конечно, в судьбу не веришь?

Она прильнула к нему на мгновение, быстро глянув в глаза так, что у него дух захватило. Но они уже шли по выложенной бетонными плитами дорожке сквозь стилизованные бог знает под что ворота в летний ресторан, и слева проплыли камышовые вигвамы со столиками внутри. Шипела на жаровнях баранина. Полный краснолицый шашлычник фанеркой раздувал подернутые пеплом угли, и они разгорались, вспыхивали и исчезали язычки пламени.

Впереди, в низинке, стояло кирпичное здание, внутри, сквозь распахнутую дверь, виднелись деревянные грубые столы и стулья с тяжелыми резными спинками, тоже стилизованные под какую-то старину.

— Там прохладнее, — сказала Вера.

Прежде чем спуститься по ступенькам, Сергей обернулся, хотел увидеть холм Нисы, но деревья и шалаши заслонили его.

В зале было сумрачно, прохладно и пусто. Только за одним столом сидели два парня и две девушки. Они дружно повернулись и посмотрели на вошедших молча, выжидательно. Парни были плотные, спортивные, с крепкими руками, у каждого золотое кольцо на безымянном пальце. Девушки — надменные и холодные, в седых париках и больших темных очках — несмотря на полумрак.

— Это Сережа, — громко сказала Вера и снова прильнула к нему грудью и щекой. — В университете он был безумно влюблен в меня, а я не обращала на него ни капельки внимания и только теперь поняла, какая была дура.

Близость Веры, ее взвинченность, шутливые слова, произнесенные, однако, так, что их могли и за правду принять, смущали Сергея. Под пристальными взглядами он показался себе неловким, нелепым, ненужным здесь со своим потертым портфелем, в помятой с дороги рубашке. Осторожно попробовал вытянуть руку, освободиться, но Вера пожатием сделала ему какой-то знак, он не понял и, вопрошая, взглянул на нее. В глазах ее закипали слезы, смятенные были глаза, молили о милосердии.

За столом задвигались, подтащили еще стул.

Поплыл пустой разговор. Один из парней — с тонким смуглым лицом и густыми смоляными волосами до плеч — молча налил коньяк в пустую рюмку перед Сергеем.

— Есть повод, — сказал он очень тихо и спокойно.

— Да, конечно, за встречу, — оживились девушки и опять внимательно посмотрели на Веру, потом на Сергея.

— Это же надо, — с дурашливой трагичностью произнес второй парень, наливая себе чал из графина.

Девушки лениво засмеялись, и все выпили. Один только Сергей медлил.

— Ну, что же ты, Сережа? — Вера близко заглянула ему в глаза. — За нашу встречу.

Он не решился сказать, что не пьет. Коньяк горячо разлился в груди, растворяя напряженность, нерешительность и смущение. «Что же она не познакомила нас как следует?» — подумал Сергей, смелея, и спросил, наклоняясь к Вере:

— Ты все там же, в архиве?

Она пожала плечами:

— Куда же деваться? Сдали меня в архив…

— А ребята тоже историки? — он кивнул на парней. — Ты не представила…

Они там о чем-то говорили, о каких-то своих делах, но услышали и сразу смолкли.

— Это ж надо, — снова сделал трагическую мину тот, кто пил чал. — Вообще-то в разные истории я попадал…

Девицы хихикнули.

— Игорь и Сапар — специалисты по торговому оборудованию, — быстро сказала Вера. — Что-то там монтажное. А девочки — наши, архивные.

— Архивные девочки — это хорошо, — засмеялся Игорь и поманил официантку: — Как там наши шашлыки? Только пусть сделают шесть, мы теперь четные. — Проводив ее взглядом, снова покачал головой: — Архивные девочки… Это ж надо! А ты, старик, — не архивный? Наверное, по науке ударил? — вдруг спросил он Сергея.

— Да нет, — почему-то смутился Сергей. — Я в школе преподаю.

— У-у, — со значением протянул Игорь.

И все за столом подхватили это «у-у», — видно, у них сложилось уже так, сыграно было.

— Сережа сеет разумное, доброе и вечное, — как бы оправдывая, защищая его и в то же время в шутку все превращая, смеясь, сказала Вера. — А сам тайком диссертацию пишет: «Роль исторической науки в процессе очеловечивания родителей трудных учеников». Ведь пишешь, признайся!

— Ага, — кивнул Сергей и тоже засмеялся. — Только не диссертацию, а повесть. Вот о Нисе.