Шрифт:
Мы с Кэрол немедленно сели в поезд.
Ресторан маленький, с чуть обветшалой элегантностью. На столах скатерти. В дальнем конце зала — дверь в помещение, которое во время банкета закрывается от остальных посетителей. Рядом три божка, приглядывающие за шкафом, заполненным дорогими бутылками с виски и коньяком.
Палочки для еды хорошего качества — многообещающий знак. И блюда, которые мы заказали, — курица, приготовленная в рисовой бумаге, хрустящие крошечные свиные ребрышки, стручки гороха на курином жире с яйцами, рыба на пару в рисовом вине — все было замечательно. Мы с Кэрол переглянулись.
— Ты полагаешь? — спросила я.
Она кивнула.
— Это точно то самое место.
Однако урок я уже получила и на веру ничего не принимала. Я сообщила секретарше Джо адрес ресторана и стала ждать его звонка.
Когда это произошло (он одобрил), я приступила к следующей стадии — начала составлять меню. Вспомнив совет Дианы, снова поехала во Флашинг и начала переговоры. С этого момента заработал факс.
На подготовку ушло три дня. Меню оказалось удивительно похожим на то, что мы составили в ресторане «КБ Гарден». Я с чувством исполненного долга направила окончательный вариант на третий этаж.
— Ты не поверишь, — сказала я Кэрол два дня спустя.
— Дай-ка угадаю, — прервала она меня. — Джо хочет переписать меню?
— Он считает, что меню недостаточно роскошно для председателя. Все должно быть намного затейливее. В холодные закуски он включил морское ушко. Голубя, фаршированного голубыми крабами, мы заменили на утку с омаром. А вместо молочного поросенка заказали краба, запеченного в соли.
— Похоже, все меню состоит из морепродуктов, — заметила она.
— Да, по большей части. Это — самые дорогие ингредиенты. Но я решила передать меню под ответственность Джо, мы в этом больше не участвуем. Гвоздем программы станут танцующие креветки.
— Что?
— Это блюдо, которое я всегда хотела попробовать. Живых креветок кидают в рисовое вино и медленно нагревают. Креветки напиваются допьяна. Я читала, что вкус получается изумительный.
— Жаль, что ты этого так и не попробуешь.
— Да нет, попробую. Джо приглашает меня в ресторан вместе с Майклом.
— В самом деле? А кто еще пойдет?
— Народу будет немного. Придут председатель, издатель, главный редактор и Артур Гельб. Напомни мне, кто он такой.
— Это великий Артур Гельб. Одно время он был главным редактором, не говоря о том, что обладал всеми остальными властными полномочиями в этой газете.
— Да. Я так и подумала, что он — важная персона. С ними будут жены. И мы.
— Когда состоится пирушка? — спросила Кэрол.
— В следующий вторник, — ответила я. — Восемнадцатого сентября.
— Молись, чтобы произошло какое-нибудь важное событие, — сказала она. — Такое, чтобы спасло тебя. Если случится что-нибудь в этом роде, поход в ресторан отменят.
В среду 19 сентября 1995 года «Нью-Йорк таймс» опубликовала манифест Унабомбера. [52]
— У тебя, должно быть, прямая связь с Небесами, — сказала Кэрол, когда я пришла в то утро. — Есть важное событие. Какое облегчение!
Я покачала головой. Кэрол скрестила руки и недоверчиво на меня посмотрела.
52
Теодор Качинский по кличке Унабомбер в течение 17 лет рассылал по почте самодельные взрывные устройства в офисы. В опубликованном от имени несуществующей организации «Фридом клаб» манифесте «Индустриальное общество и его будущее» выступает против технического прогресса и загрязнения окружающей среды, во имя будущего человечества призывает к уничтожению индустриального общества.
— Неужели они все-таки пришли? — сказала она. — Не могу поверить!
— В шесть часов, тютелька в тютельку, — ответила я, — череда лимузинов выстроилась на Западной Сорок третьей улице и повезла нас на великий пир. Я предчувствовала, что все кончится плохо. Началось с того, что, рассаживаясь, мы с Майклом оказались в разных автомобилях.
— О господи, — сказала она. — Дональд меня убьет. С кем он поехал?
При имени Джина Робертса Кэрол поморщилась.
Редактор оказался суровым и неловким человеком, но, когда я увидела, что Майкл садится в его автомобиль, то надеялась, что муж найдет с ним общий язык. У Джина была репутация журналиста журналистов. Однако когда наши автомобили сблизились, медленно пробираясь в плотном транспортном движении, я увидела, что Джин сидит на заднем сиденье, а Майкл на переднем. Каждый раз, когда мы оказывались рядом, я видела, что у Майкла несчастный вид.
— Он сказал, что Джин обращался с ним, как с дебилом, — сказала я. — Спросил, что Майкл думает об освещении в газетах дела «Уайтвотер», и взбесился, услышав ответ. У Джина репутация откровенного человека, да и Майкл выкладывает все начистоту. Мне казалось, что все должно было пройти спокойно.