Она видела, что он прав. Хазары были меньшим злом даже для полян. Их почти не видели, они приходили по весне, отбирали крепких парней в свое войско. С каждой семьи по одному, но детей в полянских семьях больше, чем зерен в маковой головке.

– Ладно, что ты хотел сказать?

– Напомнить, что у нас общие интересы, – сказал хазарин уже серьезно. – И давай действовать вместе… Или, по крайней мере, помогать друг другу. Ибо если русы укрепятся, то подгребут под себя все окрестные племена.

– И будут поглядывать на Хазарский каганат, – сказала она с ноткой злорадства.

Его глаза оставались серьезными.

– До этого еще далеко. А вот от ваших племен ничего не останется. Вы все станете русскими рабами! Или просто – русскими.

В комнату заглянул страж, выразительно подбросил монету на ладони. Ольха усмехнулась:

– Магия твоего золота иссякает.

– Я сказал достаточно, – бросил хазарин небрежно. – Подумай на досуге.

Ольха вышла и, в сопровождении стражей, вернулась в палату.

Она понимала, что хазарин жестоко прав. Русы пришли, чтобы остаться. Дань хазарам славяне почти не замечали, хотя дань кровью считалась самой тяжелой данью. Но в многодетных полянских семьях, где пятнадцать-восемнадцать детей не редкость, всегда находились охочие постранствовать, без принуждения шли в хазарское войско. Понятно, их первыми бросали на взятие чужих городов, но опять же – те первые могли сорвать драгоценные серьги и кольца с жертв, пытками заставить выдать спрятанное золото.

Ольха немало знала о хазарах, ибо в ее племени доживали век трое стариков, что ходили в походы еще с великим Марином, а недавно вернулись два воина, которые служили аларесиями, то есть телохранителями хазарского кагана. Правда, из племени уходило семь лет тому двенадцать сотен молодых парней… Впрочем, не обязательно все погибли. Кто-то мог остаться, прижиться.

От этих двух Ольха и знала о царстве хазар. С бедными кочевниками стряслось то же самое, что со славянами. Южных славян победила и ввергла в рабство невесть откуда явившаяся орда диких кочевников – черноволосых, узкоглазых, злых, во главе с ханом Аспарухом. Кочевники называли себя болгарами и покоренные земли тоже назвали Болгарией. Западных славян теснят и захватывают германцы, а восточных сперва захватили викинги, как делали уже в Нормандии, Корсике и других диковинных странах, а потом, когда славяне викингов погнали, – русы. Хазар же победили и поработили иудеи. Но не силой, а как-то хитростью. Незаметно для хазар заняли места вождей, полководцев, а потом и вовсе сменили местных богов на своих. Вернее, на своего, так как иудеи поклоняются одному богу, очень ревнивому, который других не терпит.

А побывавший в Хазарии волхв древлян рассказывал удивительного еще больше. А про иудеев рек, что они некогда были храбрыми воинами, но так как даже самые сильные рано или поздно умирают, если не гибнут, а новым приходится все начинать сначала, то иудеи долго думали, как бы свою силу копить и передавать этим новым воинам. Чтобы каждое их поколение становилось сильнее, в то время как другие народы постоянно начинают сначала. Но силу нельзя передавать, как и отвагу. Даже у богатырей дети часто рождаются слабыми, а у храбрецов – трусами. Однако можно передавать богатства, знания!

И целый народ иудеев начал заниматься тем, что накапливал золото и добывал знания. По их вере каждый должен уметь читать и писать, только грамотный может собирать и умножать знания, а вместо войск начали собирать деньги, воевать ими, подкупая властителей других стран, покупая себе льготы.

Хазарию завоевали не мечом, а умом и золотом. Сейчас Хазарией правят только иудеи, они все стали боярами… как у южных славян захватившие их дикие болгары, как у северных – захватившие их русы. Теперь хазарские войска двигаются только по приказам иудеев, воюют в их интересах, захватывают славянские племена и требуют молодых парней и девок на продажу в южные страны.

Олег пришел с войском в землю полян и тиверцев, спросил: «Кому платите дань?» Те ответили: хазарам. «Теперь будете платить мне», – велел Олег. Поляне покорились, а тиверцы взялись за оружие, ибо хазарская дань им казалась легче.

Но на чью сторону стать древлянам? От того, куда станут, резко изменится карта всего белого света!

Ингвар встретил ее вопросительным взглядом. «Если скажет, что отсутствовала долго, – подумала она свирепо, – прямо сейчас шарахну по голове кувшином».

Похоже, он прочел это в ее глазах, смолчал, только засопел. Асмунд и Рудый громко разговаривали, чокались полными кубками, пили, вспоминали былые походы. Асмунд придвинул к Ольхе полный кувшин:

– Княгиня, отведай! Настоящее ромейское.

Рудый пихнул его локтем:

– Пожалуй, она еще не пьет прямо из кувшина.

Асмунд захохотал и, опережая Ингвара, налил в кубок Ольхи темно-красного, похожего на кровь, вина. Запах защекотал ноздри, она опасливо пригубила сказочный напиток.