— Наверно, я задремал, — пробормотал мальчик, встал и прошел в хижину мимо Марты, качая головой.

Когда Уилл днем заступил на дежурство при Эллиот, девушка спала еще более беспокойно, чем обычно. Ее голова металась из стороны в сторону, а руки и ноги напряглись до предела. Время от времени она на несколько секунд приоткрывала глаза. Уиллу стало страшно: он не понимал, что творится с Эллиот и что надо делать. Он начал говорить с ней, надеясь ее успокоить, и девушка посмотрела в его сторону, однако Уилл понял, что Эллиот его не видит: ее глаза, безжизненные и покрасневшие, были как чужие.

Больная начала бредить, на губах у нее выступила пена, и она заметалась сильнее прежнего. Потом Эллиот закричала, и все ее тело затряслось в конвульсиях, как будто через него пропустили электрический ток. Мальчик позвал на помощь и попытался сам прижать тело девушки к кровати, однако ее мышцы как будто окаменели. Ноги Эллиот были так напряжены, что ее выгнутая спина даже не касалась матраса. Уилл заметил, что болезненный румянец впервые с тех пор, как у нее началась лихорадка, покинул лицо девушки. Оно стало мертвенно бледным.

— Господи, да скорей же! — заорал Уилл.

Честер и Марта, оба еще сонные, вбежали в комнату одновременно.

Марта мгновенно сориентировалась в ситуации. Она схватила миску с водой и выплеснула жидкость на Эллиот, а затем сунула опустевшую посудину Честеру и велела налить еще. Честер поспешил на кухню, а женщина пришла на помощь Уиллу, все еще безуспешно пытавшемуся выпрямить тело Эллиот.

— Что происходит? Почему ее так трясет? — спросил Уилл. Мальчик был вне себя от беспокойства и сам не замечал, как дрожит его голос.

— Из-за температуры. Скоро должно пройти, — объяснила Марта и посмотрела на рот девушки: зубы были крепко стиснуты. — Надо следить, чтобы она себе язык не прикусила.

— Господи… гляньте… А с глазами у нее что? — ахнул Уилл. Глаза Эллиот закатились, и видны были только белки.

— Скоро пройдет, — снова успокоила его Марта.

Честер, громко топая, прибежал обратно с полной миской воды, и Марта еще раз облила девушку. Эллиот постепенно расслабилась. Через несколько минут она лежала совершенно неподвижно, а ее лицо снова разрумянилось.

— Бедная Эллиот, — проговорил Уилл. — На нее даже смотреть было больно.

— У нее случился припадок. Из-за того, что слишком долго была высокая температура, — сказала Марта. — Болезнь в голову ударила.

Ребята переглянулись.

— Неужели мы ничего не можем сделать? — спросил Честер.

— Боюсь, ничего. Скорее всего, дальше станет только хуже, — ответила Марта. — С Натаниэлем было именно так.

Едва выйдя из квартиры, миссис Берроуз обратила внимание на двух угрюмых подростков, болтавшихся около ограды в центре площади.

Оба были в капюшонах и одинаковых бейсболках, голубых с камуфляжным узором и громадными козырьками, скрывавшими лица. Но тут один из ребят, тот, что повыше, поднес ко рту скрытую в ладони сигарету и затянулся, и миссис Берроуз удалось разглядеть его.

Она замедлила шаги, а потом направилась на середину площади, к мальчикам.

— Мы с вами нигде не встречались? — нахмурившись, спросила Селия.

— Сомневаюсь, дамочка, — ответил высокий парень, резким движением бросил окурок в канаву и, втянув шею в плечи, побрел прочь. Товарищ последовал за ним.

— Нет, все-таки встречались. Вы с Уиллом в четвертом классе подрались. Он тогда ударил тебя лопатой, и меня вызвали в школу. Я видела тебя в кабинете директора, с родителями. Уилл называл только твою кличку… Чокнутый, Двинутый… что-то в этом роде, верно?

Парень остановился и поглядел на миссис Берроуз через плечо.

— Двинутый? Ничего себе кликуха была бы, — буркнул он. Парень скривил рот, видимо, изображая наглую ухмылку, но больше было похоже, будто он готовится чихнуть. — Меня зовут Бешеный, дамочка. Бе-ше-ный. — Тут до него дошло, о чем говорила миссис Берроуз, он насупился и стал ее рассматривать с куда большим интересом. — Уилл… Уилл Берроуз. Вы маманя Уилла?

— Именно так, — подтвердила она.

Бешеный обменялся взглядами со своим приятелем, Блогси, развернулся и двинулся к миссис Берроуз.