И все, что последовало дальше, было так прекрасно и сладостно, что они оба не раз ловили себя на мысли, что готовы разрыдаться от переполнявших их чувств.

Розалинда, стоя на платформе, ждала прибытия поезда. Этой минуты она страшилась все утро. Боялась и сейчас, что вот-вот сорвется и начнет умолять Майкла позволить ей остаться.

Они почти ничего не сказали друг другу с того момента, как она упаковала вещи. Сидя на краю кровати, Розалинда опустила глаза на обручальное кольцо у нее на пальце и смотрела на него несколько минут, прежде чем снять.

— Тебе лучше взять назад кольцо твоей матери, — протянула она его Майклу. — Нам оно больше не нужно.

— Да, — сказал он, — полагаю, не нужно.

Розалинда попыталась улыбнуться.

— Надеюсь, что в следующий раз ты наденешь его кому-то по-настоящему.

— Возможно, — без всякого выражения произнес Майкл и резким движением засунул кольцо в карман. — Если ты готова, нам пора идти.

Прощание с Мод было грустным.

— Я буду скучать, — сказала та, и Розалинда понимающе кивнула.

— Мы тоже.

На груди у нее словно лежал тяжелый камень, который удерживал ее, не давая сойти с места. С трудом она прошла по тропинке к машине, в которой ждали Майкл и Джейми.

Они еще не успели набрать скорость, когда им помахала Лаура Осборн.

Майкл притормозил.

— Я так рада, что поймала вас, — улыбнулась она через стекло, которое опустил Майкл. — Это, конечно, не срочно, но я хотела бы знать, придете ли вы ко мне завтра вечером?

— Боюсь, что нет, — ответил он. — Розалинда и Джейми отправляются сегодня в Лондон.

— О, какая жалость! — Лаура сделала вид, будто на самом деле расстроена. — А ты остаешься, Майкл?

— Да.

— Ну тогда, может, вы с Мод придете?

— Я ей передам. Думаю, она будет рада пойти.

— Прекрасно, — Лаура отошла от машины, — не стану вас больше задерживать. Жаль, что вы уезжаете. Том будет скучать. Когда вы вернетесь?

— Мы уже не вернемся, — ответила Розалинда.

Они ехали в полном молчании. В Йорке Майкл нашел место для парковки рядом со станцией. Он взял Джейми на руки, когда они пошли за билетами в кассу. У Розалинды из вещей была только сумочка и одежда, надетая на ней: джинсы, белая рубашка и хлопковый джемпер, накинутый на плечи. Все, что Эмма купила ей для маскировки, она оставила в Аскербае.

В один искушающий момент Розалинда собралась взять эту одежду с собой, чтобы та напоминала ей, как она была счастлива. Но в конце концов Розалинда устояла. Это был символический жест — словно снять с себя маску, точно так же подключение мобильного телефона стало первым шагом назад, в реальность. Больше не надо было притворяться, что она не Розалинда Ли, можно было купить билет в первый класс, можно было сказать «до свидания».

По мере приближения поезда суета на платформе усиливалась. Когда состав со скрежетом остановился, пассажиры рванулись к дверям.

— Джейми, — сказал Майкл, — как тебе перспектива прокатиться в этом вагоне?

Немного напуганный размерами поезда и шумом, который он издавал, Джейми кивнул, продолжая цепляться за руку Розалинды. Майкл опустил чемодан с его вещами.

— Я, пожалуй, не буду заходить, вы сами справитесь.

— Разумеется, — кивнула Розалинда. Она чувствовала себя как чашка из тонкого фарфора, которая треснула и вот-вот разлетится на кусочки. Ее голос был больше похож на писк. — Джейми, скажи «до свидания» Майклу.

Только сейчас тот понял, что их попутчик не собирается ехать с ними. Его нижняя губа задрожала.

— Я хочу, чтобы Майкл поехал с нами!

— Я не могу, Джейми. — Майкл поднял его и крепко обнял. — Будь хорошим мальчиком и присматривай за Розалиндой: она не привыкла к общественному транспорту, и тебе придется показывать ей, что делать.

Поставив Джейми на верхнюю ступеньку вагона, он повернулся к Розалинде, и они замерли, смотря друг на друга не отрываясь.

Это последний раз, когда она видит его, поняла Розалинда и испугалась. Она не могла уехать, не поблагодарив его, не сказав ему, что он значит для нее.

— Майкл, — начала она и остановилась, не в силах продолжать. Как найти правильные слова? — Майкл, я…

Ее голос предательски сорвался, и Майкл обнял ее.

— Тебе не надо ничего говорить, — произнес он и припал к ней долгим поцелуем, который сказал больше, чем любые слова. — Прощай, Розалинда, — нежно продолжил он, и она взглянула на него глазами, полными слез.