— Обошлось?.. А то все уже... Влад, вы хоть советуйтесь!

Влад ответил гордо, в голосе было негодование:

— Я советуюсь! С обоими.

Дубов покосился на невозмутимого Хошу, что сел поудобнее, выпрямился, взглянул на злорадно оскалившего жвалы ксеркса, вздохнул, спросил быстро:

— Как с Ковальским?

Человечек ответил слабым голосом, что временами пропадал совсем:

— Будем надеяться, что привезли вовремя... Но эти чудища, Глеб Иванович? У меня руки трясутся, будто я по ночам кур крал! А где тут куры?

Глеб сказал быстро, настойчиво:

— Сергей Аполлонович, великий воин и величайший Охотник спас наши жизни. Без него нас бы и тли забодали. Кстати, он хорошо понимает нашу речь. Разумеете?

Человечек бросил робкий взгляд на неподвижного Влада, промямлил:

— А-а-а.. понятно... Первобытная община?

— Скорее, раннее средневековье. Но есть странноватые отличия.

— Это немудрено, — вздохнул человечек.

Он оглянулся на Ковальского, там пахло сильно и остро, вспыхивали огоньки, что-то булькало, похрюкивало, сказал с видимым усилием, ломая в себе панический страх:

— Великий Воин, мы ра-а-ады... Глеб, надеюсь, ты знаешь, что творишь... Узнай, где расположено его племя да отпусти поскорее... Отдыхайте, великий Воин и величайший Охотник, а потом ... гм... пир в твою честь, половецкие пляски и жертвоприношения — это по части Глеба, вот он стоит.

Бросив на Глеба злорадный взгляд, поспешно вернулся к Ковальскому. Огоньки разгорались, требовательно зазвенело. Ковальский внезапно выругался, выныривая из забытья: из вены в левой руке уже торчала огромная игла, по ней опускалась желтая жидкость, раздувая руку, наполняя ткани. Шаман склонился над ним с другой полой иглой, еще толще, длиннее.

Глеб повернулся к Владу:

— Пойдем. Дадим удобную комнату, накормят самой лучшей едой, Дима тоже устроим, накормим, не беспокойся.

— Сперва дима.

Глеб наклонил голову:

— Требование великого Воина понятно. От наших коней зависят наши шкуры.

Влад ответил с презрением:

— Мы, сильные и старшие, должны заботиться о меньших братьях не ради их пользы для нас!

Дубов опустил глаза, варвар подал урок. Правда, трудно рассмотреть в огромном страшном ксерксе, самом опасном муравье-хищнике, малого братца, который пропадет без помощи, но все-таки, все-таки...

Головастик попятился в коридор — там закричали испуганно, придушенно. Глеб вывел Влада из операционной, повел по коридору. За ними громко стучал когтями Головастик, он занимал коридор от стены до стены, не давая обогнать себя. Глеб крепился, но всякий раз подпрыгивал, когда сзади падали жесткие усики, пробегали по голове, ушам, спине. Сломанная нога ныла, обезболивающее уже не воспринималось, организм притерпелся.

Впереди снова послышался топот, навстречу неслись два запыхавшихся человека. Влад сообразил, что не в силах обогнать Головастика они обежали кольцевой коридор с другой стороны.

Варвар опустил ладонь на рукоять ножа. Глеб вскрикнул:

— Не надо!.. Они спешат первыми приветствовать тебя, величайший из воинов. Это же — начальник станции, он же верховный вождь, Соколов Иван Иванович, рядом с ним — Семен Муравьев, его сенешаль, паладин, везирь...

Соколов, стараясь не выдать растерянность, вежливо поклонился. Семен поклонился еще ниже, едва не упал, дышал все еще тяжело. Влад коротко наклонил голову, убрал ладонь с рукояти. Ноздри бешено раздувались, запахи смешивались, тревожили.

Соколов проговорил строгим сильным голосом:

— Великий Воин, мы благодарны за спасение знатных людей благородного происхождения... гм... из рода хомо сапиенс. Мы — друзья. Глеб проводит гостя в покои самых знатнейших особ, а ксеркса... Глеб, прости, но кроме тебя к этому страшилищу никто не знает, как подступиться... Потерпи чуть, потом наш костоправ займется тобой вплотную. Этого зверя в склад бы спровадить, а?

Дубов покосился на застывшего в надменном молчании варвара, сказал подобострастно:

— Влад, твоего славного дима надо отвести в ... зал для почетных димов. У нас в племени народ простой, всякие там академики, профессура, доктора наук... Милого дима побаиваются, серость! Он им почему-то кажется страшноватым, представляешь?

— Зал уже готовят, — вставил Соколов. — Я послал рабов.

Влад кивнул, держа взглядом лицо Соколова. Умные глаза, высокий лоб, выдвинутая челюсть, в движениях сквозит тщательно скрываемая сила, говорит коротко и точно. Кем бы ни был этот вождь, но он не глуп и не трус.