– Привет, Андреас! – сказала самнитка, дружелюбно глядя мне в глаза. – Отойдем в сторонку нам надо поговорить.

Я отдал корзину с покупками своим телохранителям, велев им идти домой и приготовить мне обед.

Воины удалились, раздвигая толпу своими могучими плечами.

Мы с Эмболарией дошли до здания суда с колоннами у входа и уселись на самой верхней ступеньке под кровлей портика. Рядом по ступенькам прыгали с чириканьем юркие воробьи. Мимо спешили люди: кто-то на базар, кто-то с базара.

Я помалкивал, предоставляя Эмболарии первой начать разговор.

– После разговора с Евклеей и ее матерью мне стало ясно, что я зря обвиняла тебя в низменной похоти, – заговорила Эмболария после долгой неловкой паузы. – Даже не знаю, что нашло на меня тогда. Не сердись на меня, Андреас. Разлука с тобой мучительна для меня. Давай снова соединим наши сердца!

Я невольно улыбнулся в душе, слушая Эмболарию. Эта грубоватая молодая женщина, прошедшая суровую гладиаторскую школу, порой вставляла в свою речь довольно поэтические обороты. При своем атлетическом сложении и высоком росте Эмболария в душе тем не менее была более чутка и романтична, нежели любимая мною Регина, ныне недосягаемая для меня. При своей сексапильной внешности и при всех своих утонченных манерах Регина в душе своей была цинична, прямолинейна и довольно грубовата. Ей и в голову не пришло бы в объяснениях со мной вставлять в свою речь высокий слог, хотя при ее образованности это несложно было бы сделать.

Я слушал Эмболарию, а сам думал о Регине. Во время моей встречи с Максом в Аргириппе я узнал, что Регину опять видели в каком-то ночном клубе с длинноволосым юношей, который не то художник, не то дизайнер… При встрече с Максом Регина призналась, что сильно обижена на меня за то, что я вот так скрытно сбежал от нее в Италию. И хотя Макс пытался выгораживать меня, придумывая разные небылицы, Регина не сменила свой гнев на милость. Она сказала Максу, что поживет в моей квартире до моего возвращения из Италии, выслушает мои объяснения и уже тогда решит, как ей поступить.

Голос Эмболарии вывел меня из глубокой задумчивости.

– Что же ты мне скажешь, Андреас? – Эмболария теребила меня за локоть. – Согласен ли ты забыть о нашей размолвке?

– Конечно, согласен, – без колебаний ответил я, обняв самнитку за плечи.

Из дальнейшего разговора с Эмболарией я выяснил, что она перебралась из Левк в военный лагерь восставших, не желая стеснять добряка Либедия и его шумное семейство. Сильвия осталась в доме Либедия, поскольку к ней привязалась его жена.

– Я изредка встречаюсь с Сильвией здесь в городе, она довольна тем, как относятся к ней Либедий и его супруга, – сказала Эмболария.

На мое предложение поселиться вместе со мной в захудалом домишке на окраине Левк Эмболария ответила радостным согласием. «Уж лучше нам с тобой обниматься при двух твоих телохранителях, чем на глазах у всего лагеря», – с усмешкой заметила самнитка.

Вечером того же дня мы с Эмболарией прибыли в лагерь восставших, чтобы забрать ее оружие и кое-какие вещи из палатки, принадлежавшей самнитке. Один из посыльных Крикса, увидев меня, тут же сообщил, что военачальники собрались на совет, что Крикс послал гонца за мной.

Я велел Эмболарии дождаться меня в палатке, а сам направился к шатру Крикса.

Военачальники, сгрудившись вокруг стола, на котором была расстелена нарисованная на пергаменте карта Италии, о чем-то громко спорили, поэтому мое появление в шатре было замечено далеко не всеми.

– Тише, друзья! – воскликнул Крикс, поманив меня к себе. – К чему эти споры, если у нас имеется провидец, знающий все наперед. Сейчас Андреас скажет нам, как вернее всего поступить.

Крикс кратко изложил мне суть дела.

– В Самнии неподалеку от нас находится консул Геллий, который может устремиться вслед за войском Спартака, который стоит на реке Атерн, а может напасть на наше войско. Брезовир и его сторонники предлагают атаковать легионы Геллия и тем самым облегчить Спартаку задачу по разгрому консула Лентула, который идет на него со стороны Умбрии. Ганник предлагает выждать, чтобы узнать, куда повернет свои легионы консул Геллий. Если Геллий двинет против нас, мы тоже пойдем на него. Но ежели Геллий пойдет на Спартака, тогда…

– Тогда нашему войску будет открыта дорога на Рим! – не выдержав, вскричал Ганник. – Погнавшись за Спартаком, Геллий оставит Рим без защиты!

Сторонники Ганника дружными голосами поддержали его.

Крикс с трудом восстановил тишину и обратился ко мне:

– Андреас, стань третейским судьей в этом споре. Куда нам идти, на помощь к Спартаку или прямиком на Рим?

Я подошел к карте и попросил показать мне, где находится лагерь Спартака, где стан Геллия и где наш лагерь. Брезовир показал мне все это, а также дороги, ведущие из Самния к Риму, водя по карте ножнами от кинжала. Мои размышления были недолги, самый верный ход был очевиден.