На следующее утро пришла мама с чашкой чая в руках.

— Предупреждая твой вопрос, отвечаю, что я только что слушала «Би-би-си» и, боюсь, ничего нового не произошло.

Фло села на постели. К ее изумлению, Марты и Салли нигде не было видно, а их кровать была аккуратно застелена.

— Они ушли на работу, — объяснила мать. — Мы решили не будить тебя. Тебе не помешает выходной, особенно сегодня, в субботу, тем более что рабочий день у тебя только до часу дня. Я уверена, что мистер Фриц не будет возражать — ведь раньше ты никогда не брала выходных.

Фло подчинилась без возражений. После того как мать ушла, она с головой накрылась одеялом и вволю выплакалась. Она не знала, сколько прошло времени, когда послышался стук в дверь, а потом голос мистера Фрица спросил, как она себя чувствует. «Мы все о ней беспокоимся. Это так непохоже на Фло, что она заболела». Она надеялась, что он не скажет о том, что вчера ее не было на работе. Очевидно, он не упомянул об этом, потому что вскоре появилась мать и ничего не спросила.

— Он славный человек, — с теплотой в голосе произнесла она. — Он мне очень нравится. Тебе страшно повезло, Фло, что ты работаешь в таком хорошем местечке.

К середине дня дома собрались все, включая Альберта. Фло поднялась с постели, и после чая они собрались в гостиной, чтобы послушать шестичасовые новости. Леденящим душу голосом комментатор объявил:

— Адмиралтейство с глубоким прискорбием извещает, что надежды спасти людей на борту «Тетиса» больше нет.

Ливерпуль и вся страна были в шоке. От короля Георга VI из Канады пришла каблограмма. Его мать, королева Мария, выразила сочувствие убитым горем родственникам, а Адольф Гитлер прислал соболезнования от лица граждан Германии. Когда об этом объявили в кинотеатре, зрители разразились приветственными криками. Для оказания помощи родственникам погибших создали специальный фонд; буквально через несколько дней пожертвования исчислялись уже тысячами фунтов. Семейство Клэнси пожертвовало в складчину целый фунт стерлингов. Альберт Колквитт добавил фунт от себя и пообещал отнести деньги на пункт сбора пожертвований в городской ратуше.

Следующий вторник был объявлен днем траура. Кенотаф в Биркенхеде был завален грудой венков. На службе присутствовали пятнадцать тысяч прихожан, и пять тысяч рабочих прошли траурным маршем, чтобы почтить память погибших.

Пока страна пребывала в трауре, а «Тетис» начали поднимать, журналисты продолжали собственное расследование. Невозможно было поверить в то, что столько людей погибли, когда от спасения их отделяли лишь несколько футов. Почему на место крушения сразу же не доставили опытных водолазов? Почему не использовали кислородно-ацетиленовое оборудование для резки металла? Для расследования обстоятельств гибели людей создали специальную комиссию.

Только в ноябре спасатели сумели поднять «Тетис», и погибших предали земле. Было объявлено, что лодка находится в достаточно хорошем техническом состоянии, чтобы вернуться морем на верфи Биркенхеда, где ее заложили и построили. В другое время об этой новости кричали бы заголовки всех газет, но сейчас страна переживала трагедию, которая обещала большие человеческие жертвы по сравнению с единственной подводной лодкой. Случилось немыслимое: Великобритания вступила в войну против Германии, — началась война за выживание.

После смерти Томми О'Мара Фло Клэнси жила как в тумане. Окружающие не могли понять, куда подевалась ее очаровательная улыбка. Мистер Фриц поручал ей самую легкую работу, к большому неудовольствию Джози Драйвер, которая вела себя крайне недоброжелательно. Мать купила ей витамины с высоким содержанием железа, и Фло послушно принимала их три раза в день, хотя и знала, что от этого не будет никакого толку. Только Бел Макинтайр, с которой она виделась регулярно, знала, почему Фло больше не улыбается. Но и Бел было известно далеко не все. У Фло помимо потери Томми появились и другие причины для беспокойства.

В первое воскресенье сентября, наполненное волшебным солнечным светом, когда от свежего воздуха голова кружилась, как от доброго вина, Фло сидела в гостиной, слушая радиоприемник Альберта. Она слушала, как Невилль Чемберлен, премьер-министр, объявил, что страна переходит на военное положение, и хотела, чтобы эта новость оказалась для нее столь же значительной и важной, как и для остальных членов семейства. Салли безудержно разрыдалась.

— Что будет с Джоком? — всхлипывала она.

Джок Уилсон регулярно писал Салли с понедельника Троицы, когда они встретились на пароме, возвращавшемся из Нью-Брайтона. Он приезжал в Ливерпуль, чтобы повидаться с ней, как только ему предоставлялась малейшая возможность.

Альберт выключил радиоприемник. Он выглядел мрачным. Марта протянула руку и смущенно прикоснулась к его руке. Лицо матери буквально на глазах состарилось на добрый десяток лет.

— Ох, как бы я хотела, чтобы ваш отец был здесь! — воскликнула она.

Но Фло была слишком озабочена собственными проблемами, чтобы обращать внимание на происходящее. Первая задержка месячных прошла незамеченной, и только в июле она встревожилась по-настоящему. Июль перешел в август, месячные все не начинались, и с нарастающим ужасом она поняла, что носит в себе ребенка Томми О'Мара.