Ну, если уж спускаться ниже, то и подлинному остроумию в нашем мире тут же находится полноценная замена. Веселые афоризмы, анекдоты и приколы есть на любом сайте анекдотов. Только заходи почаще и впитывай стекающуюся со всего мира эту веселую чепуху. Это проще, чем рожать собственную шутку, а дивидендов приносит почти столько же.

Я подумал, что чересчур уж критичен к этой чепухе, а ведь у самого в квартире полно всякой ерунды, рука все не поднимается выбросить: то безделушки, подаренные друзьями, то купленные моими женщинами, то вообще непонятно откуда взявшиеся: семь слоников на полке – якобы приносят счастье, какие-то дурацкие амулеты со знаками гороскопа… Все это якобы украшает квартиру, хотя на эти полки я лучше сложил бы новые сидюки, а на фиг мне огромная рапана, что расселась, как жаба? Курильщики хотя бы используют под пепельницы…

Бабурин уже умолк, зато вовсю распинался Майданов. Конечно, о ломке старых традиций и наступлении прогрессивного нового. Лютовой спокойно прихлебывал чай, не спорил, чего требовал от него телодвижениями Майданов, с удовольствием поглядывал через перила на спокойный вечерний город.

Солнце ушло за сразу потемневшую гряду дальнего микрорайона. На мир опустилась призрачная пепельная тень. Странно блистают, как айсберги, высотные здания – солнца нет, а они почти такие же белые, словно вобрали за день в свои молочные стены солнечный свет.

– Надо идти дальше, – доказывал Майданов. – Не останавливаться, ибо поступление культуры необратимо!.. Это паллиатив, что между женскими и мужскими туалетами убрали перегородки!.. Этого недостаточно, ибо все равно… все равно, каждый из нас, перешагивая через порог туалета, пусть даже совместного с женским, как бы становится гражданином второго сорта… а это недопустимо в цивилизованном обществе! Это грубейшее нарушение прав, общечеловеческих ценностей, которые несет в мир великая культура великой Америки.

Лютовой даже не поморщился при слове «великой». Вечер слишком хорош, чтобы портить его спорами. Но Бабурин поинтересовался:

– А что за нарушение?.. Ведь уже вместе с бабами… га-га-га!

Майданов сказал с жаром:

– Вот именно-с, вот именно-с!.. Становимся гражданами второго сорта вместе с женщинами, только и всего!.. Не порознь, как раньше, а вместе!.. С этим надо покончить!

Лютовой поинтересовался лениво:

– Как? Снять двери туалетов?

Майданов просиял.

– Вот видите? Хоть вы и националист, и даже хуже того – патриот! – а все понимаете. Именно это-с я и хотел предложить!.. Да-да, завтра же направлю предложение в Госдуму. Пусть рассмотрят. Если подберу убедительные доводы, сформулирую как следует, то… кто знает…

Он приосанился. Бабурин сказал озабоченно:

– Но как насчет вони? Я когда сру, противогаз сгорит. Это, как говорится, от сильных духом мужчин. У меня, значится, открывается второе дыхание.

– А дезодоранты на что? – ответил Майданов с живостью. – Я этот вопрос продумал, продумал-с!.. Сейчас такие дезодоранты в продаже, что самую дикую вонь превращают в запах роз…

Бабурин подумал, сказал нерешительно:

– Ну, тогда еще ничо… Хотя лучше бы в запах пива… или воблы…

Майданов сказал с энтузиазмом:

– Могучая промышленность Америки в состоянии выпустить дезодоранты на любые вкусы!

– Тогда все в порядке, – сказал Бабурин. Он на глазах повеселел. – Можно будет с толчка следить за баром, кто пришел, да и вообще…

Он прищелкнул языком, но на лбу еще оставались морщины. Одно дело видеть, как на толчке сидит со спущенными штатами твой начальник, жена шефа или бабы из твоего отдела, другое – самому тужиться на всеобщем обозрении.

В дверном проеме показался Пригаршин. Блеснул злыми глазами, завидев Лютового, не ожидал его сегодня, но, поколебавшись, принял радушное приглашение Майдановых, опустился на свободный стул. Бабурин закричал жизнерадостно:

– Заходи, садись, дорогой! Живем мы тут хорошо, так нам, дуракам, и надо! Вам чего, пивка?

Пригаршин сказал сухо:

– Пиво я пью только безалкогольное. А вот чайку…

– Безалкогольное пиво, – заявил Бабурин, – первый шаг к резиновой бабе!

Пригаршин присел, демонстративно не обращая внимания на Лютового, проворчал, обращаясь к Майданову и частично ко мне:

– Все о переворотах, революциях языки чешете? Революции бывают только неудачные, удачных не бывает. К тому же во время таких бурь людишки, не способные даже грести, завладевают рулем. А во властители дают таких людей, которых мы не хотели бы видеть даже лакеями… Так что кончайте мусолить эту тему. Штаты пришли и принесли нам благо. Это надо принять с благодарностью и не рыпаться! Мы уже устали от переворотов и революций. Еще одного переворота не выдержим. Разве не так?

Он обращался с последней сентенцией ко мне, я сдвинул плечами.