— То есть мертвых из могил поднимать не могу?

— Боже, ну зачем тебе эта мерзость с отваливающимися конечностями и вечным голодом в глазах? — закатив глаза.

— Мало ли, помер кто-то важный, кого лично я добить не успела, и теперь хочу получить реванш. Вот откопаю и буду оживлять, и снова убивать раз за разом, пока не надоест.

— Поверь, ему уже будет фиолетово.

— Зато мне полегчает.

Женщина хмыкнула, откинула назад прядь черных волос и поудобнее устроилась на мягчайшем ковре. Подумав, она и вовсе легла, потянулась и довольно прикрыла глаза, едва не мурлыкая от удовольствия.

— Сто лет не чувствовала себя живой. Так приятно…

— А… какой ты себя чувствовала? — Я осторожно сползла на пол и прижала колени к груди.

— Ну… мертвой по большей части. Ах да, я же еще не сказала. Хранительницей ты перестанешь быть только тогда, когда… умрешь.

Старательно обдумываю полученную информацию.

— Ага.

— Тогда камень снова вернется сюда, а ты в облике… ммм… привидения, кажется, будешь искать нового хранителя и постараешься привести его сюда.

— Хочешь сказать, что сюда я дошла по твоей указке?

— Нет.

Меня начинают раздражать ее ответы, которые только больше запутывают, чем проясняют ситуацию, в которую я попала. На меня бросили быстрый взгляд из-под длинных ресниц, сжалились и продолжили:

— Я решила ничего не делать. Мне было и так неплохо. Внутри башни я могу создавать любые миры, оживлять все свои фантазии разом, менять пространство и время… Думаю, эта способность дается, чтобы хранитель за долгие десятилетия поисков не сошел с ума. Я вот не сошла.

— Так испытания были твоей постановкой?

— Дешевое шоу, отточенное годами тренировок. Все должно было быть достовернее некуда. Даже кучки пепла на полу. Поверь, от тех, кто заходил сюда до тебя, без приглашения, не оставалось и этого.

Вздыхаю и поднимаю с пола белого червячка с непропорционально большими черными глазами. На меня посмотрели, медленно мигнули и облизнули палец.

— Я зову их мцуфтиями. Они чем-то напоминают тех червей, что обгладывали мое тело, когда оно гнило в гробу.

Червяк выпал из пальцев, мне стало тошно посреди этого белого шевелящегося моря.

— Не бойся. Они не настоящие, — поглаживая ближайшего и грустно улыбаясь, — просто плод моего воображения. Убрать?

— Да, если можно… пожалуйста.

Она закрыла глаза. А в следующую секунду я сидела на рыжем пушистом ковре из шкур тигров. Черные полоски удачно гармонировали с рыжевато-белым фоном. А главное — больше нигде никто не ползал. Задумчиво смотрю на окно. Странно, но выйти я не спешу. Хочется узнать побольше. А еще выспаться. Последние дни я спала мало и постоянно была на нервах. Теперь ошейника нет, и организм потихоньку расслабляется, отмахиваясь от моих желаний и попыток быть бодрой.

— Что еще ты хочешь узнать?

— Как пользоваться камнем?

— Так же, как ты пользовалась браслетом.

Задумчиво на нее смотрю.

— Предлагаешь плевать на живот, а потом тереть его, пока кто-нибудь не умрет?

— Зачем плевать? Просто погладь и мысленно сформулируй свое желание. Вот и все.

— А как его отдать василиску? Ну хотя бы ненадолго, иначе жить мне останется совсем ничего.

Черные глаза утратили поволоку и стали более жесткими, что ли. Кошусь на кровать, все более четко ощущая, что хочу спать. Подумав, я стянула одеяло и накинула его себе на плечи, укутываясь в теплую мягкую ткань. Женщина одобрительно улыбнулась и, дотянувшись, укрыла краешком одеяла ноги.

— Ты не сможешь его передать василиску. И никому другому, кроме избранного. А если решат вскрыть тебе живот — ничего не найдут, так как он уже стал частью тебя.

— Вскрыть живот? — Спать моментально расхотелось.

— Со мной поступили именно так. Я разболтала о камне любимому, а тот выдал тайну императору. Мне было… больно.

— Потому ты и решила никого не искать?

— Да. Первым делом я воскресила в башне его образ, после чего снова и снова убивала его всеми возможными мне способами. А он плакал и просил прощения.

Стало жутко. Я порадовалась, что говорю всего лишь с привидением.

— Ясно. Дрейк будет убит горем. И не только он.

— Ну и что? Оживишь его, и всего-то. Главное, помни: после остановки сердца у тебя остается не больше трех минут, потом оживить не сможешь. Никого. Это, кстати, касается только людей. Насчет остальных существ я все нюансы выяснить не успела. Ах да. И еще. Чем мельче существо, тем меньше у него остается времени на оживление после остановки сердца, — пробубнила она, закатив глаза. — Так мне моя наставница говорила. Ну то привидение, что было в башне, когда я сама сюда пришла.