– Да уж...
– проговорила я, глядя на Иларию. Хотя, особо меня новая информация не удивила. Сила у моего "поводка" была такой, что хоть на стенку лезь, представляю, как будущие молодожёны в старину мучились.
– Но ведь её можно разорвать?!

– Да...
– отозвался Тамир.
– Хотя никто пока ещё не пробовал.

– И что нужно делать?
– вот что интересовало меня больше всего.

– Я расскажу, - неожиданно согласился Тамир.
– Чуть позже, а сейчас нам пора ехать.

– Куда?!
– возмутилась Лари.
– А я?!

Тамир одарил наиграно обиженную девушку насмешливым взглядом, и обречённо вздохнув, легонько улыбнулся.

– Ладно...
– проговорил он.
– Поехали, поможешь Нии подобрать для Насти платье для обряда.

Илария чуть ли ни светилась от такого поворота событий, и уже спустя пять минут была полностью собрана и готова выдвигаться в путь. А мне оставалось только вздохнуть с облегчением, и поблагодарить судьбу за то, что Тамир оказался слишком мудрым, для того, чтобы опираться только на эмоции и следовать поспешным решениям.

Глава 17. Стечение обстоятельств.

В преддверии Новогодних праздников, главная улица моего родного города превратилась в настоящую сказочную дорожку, каждое дерево которой было обмотано разноцветными гирляндами. На высоких столбах то загорались, то снова тухли яркие золотистые шары, а витрины магазинов то и дело старались перещеголять друг дружку по яркости и креативности украшений.

Город жил своей жизнью, а его жители в этот вечерний час всё ещё куда-то спешили, благо хоть пробок на дорогах уже не было, что позволило нам без особых задержек преодолеть последний участок из намеченного пути.

Подъехав к дому, я отметила, что отцовского автомобиля нет на месте, а этот факт говорил о несомненном отсутствии обоих родителей дома. Но в окнах первого этажа горел свет, а разноцветные блики работающего телевизора, тонко намекали, на присутствие хоть кого-то из обитателей.

Открыв входную дверь, я спокойно разулась и тихо прошла по направлению к залу, и та картина, что предстала передо мной там, заставила вздрогнуть и умилённо улыбнуться даже ту часть души, которую я давно считала безвременно почившей. В полумраке комнаты, освещенной сейчас лишь лёгкими бра на стенах и тусклым светом телевизора, на застеленном старым плюшевым пледом диване, сидели двое...

Арти смотрел куда-то перед собой и казался полностью погружённым в собственные мысли. Настя залезла на сидение с ногами и, опиревшись на грудь своего любимого, сосредоточенно уставилась в экран... Но то, что зацепило моё равнодушное ко всему сердце оказалось сущей мелочью - ладони Артиона, накрытые загорелыми ручками Насти, очень аккуратно и заботливо поглаживали заметно округлившийся живот моей сестрёнки, и эти движения были настолько лёгкими и какими-то... правильными, что делали общую картину завершённой.

Вот она - идиллия. Наверно именно о такой семье мечтают многие... о таких моментах. И атмосфера комнаты казалась такой тёплой, что нарушать её целостность и гармоничность нашим вмешательством было бы просто жестоко. И я уже было собралась развернуться, как вдруг за спиной что-то громко ударилось об пол.

Обернувшись на звук, я тут же наткнулась на озадаченное лицо Иларии, виновато косящейся на рассыпанные по полу остатки большой керамической вазы... Маминой любимой.

– Ну, вот так всегда!
– проговорила я, снова поворачиваясь к будущим молодожёнам.

– Это точно, - довольно улыбаясь, отозвался Арти, с любопытством рассматривая компанию нарушителей их мирного спокойствия.
– А могу я узнать, чем обязаны явлением такой делегации?!

– А разве мы не могли просто соскучиться?!
– картинно возмутилась Лари, собирая осколки того, что ещё минуту назад было пристанищем для цветов.
– Вот я, например, за вами скучала!

– И всё-таки?!
– не унимался мой будущий родственник, глядя на облокотившегося на дверной косяк, Тамира.

– Привет тебе от папочки приехали передать, - ответил учитель, злобно усмехнувшись.

После этих слов Арти весь напрягся и, мягко отодвинув от себя ничего не понимающую Настю, поднялся на ноги.

– Зачем?!
– в этом простом слове было столько чувств, что не перечислить. Но сильнее всего веяло испугом и обидой.