– Здравствуйте, – сказал я через ТС. – Могу я попасть в Гиркан?

Не меняя выражения лица, она повела рукой, передо мной развернулось украшенное рунами полотнище, на нем красиво побежали вниз светящиеся строчки названия локаций. Красиво, но надо переделать: чтобы высвечивались все сразу. А то тому, кто телепортируется сразу на Дьявольский остров, придется всякий раз дожидаться, пока загорится тридцатая строчка. Сейчас только одна светится, остальные темнее ночи.

Я сделал отметку: «огласите весь список сразу», вежливо поблагодарил гейткипершу:

– Спасибо. А в Аден могу?

– Простите? – спросила она.

НПС прекрасные, мимика работает, однако набор реакций на вопросы можно бы и расширить. Принцип Тьюринга в определении разумности гласит, что если экзаменуемый не в состоянии определить в течение часа, кто из двух его собеседников является компьютером, то можно считать, что в нем зародился разум. В современной интерпретации это должно звучать так, что искусственный разум создан. Но у нас не такие запросы, нам бы хватило, чтобы не с первых двух ответов становилось понятно, какой из персов – НПС, а какой ведом живым игроком.

– В Аден, – повторил я и добавил со смешком: – Да ладно, шучу.

Нажал на «Гиркан», единственно доступную пока локацию, пару секунд затмение, пока сервера передают друг другу мою информацию и один докладывал, что сдал, а второй еще не готов сказать, что принял. Наконец вспыхнул свет, я обнаружил себя в Гиркане, единственной пока доступной локации. Остальных, по сути еще нет, только, как говорится, на бумаге, хотя на самом деле бумагу видим только в туалете.

Я раскрыл рот от восторга и долго стоял на месте, медленно поворачивая мышкой, чтобы рассмотреть стены, ниши, где прекрасные статуи, фонтаны и фонтанчики, величественные башни, увенчанные острыми куполами из красной черепицы, на каждой трепещет задорный красный флажок. Земля везде вымощена мраморными плитами, с дивной тщательностью подогнанными одна к другой, и только в самом центре оставлена круглая лужайка с удивительно свежей зеленой травой, но лужайка предусмотрительно окружена невысоким каменным бордюром, чуть выше щиколотки, но все же напоминание, что травку топтать нехорошо, ее здесь мало.

– Ну, Аллод, – сказал я вслух, – вы с Ворпедом превзошли сами себя…

Из синего неба раздался громовой голос, очень самодовольный и гулкий:

– Круто? Ни в жисть не угадаешь, откуда надрал!

Я оглянулся, Аллодис стоит за спиной и самодовольно смотрит в экран, наблюдая, как я поворачиваюсь на городской площади.

– Не угадаю, – согласился я. – Насчет архитектуры я не силен. Но всякие лувристы и эрмитажники не затаскают по судам?

Я повернулся к экрану, за спиной голос прогремел с обиженной ноткой:

– Обижаешь, шеф! На самом деле я вовсе даже не драл, а творчески перерабатывал. Конечно, легче, когда есть основа, но я переработал это сырье так, что ни один экскурсовод не угадает, где заканчивается Лувр, где уже Эрмитаж, а где Букингемский дворец.

Я снял наушники, чтобы к красивому долби-звуку не примешивался еще и его льстиво-самодовольный над головой.

– Ну тогда ладно, – сказал я, – знаешь, дивное ощущение. В тебе все-таки талант спит.

Он сказал испуганно:

– Ты только не буди его! Пусть спит. А то все таланты мрут в нищете. А хочу, чтоб вилла с девками в бассейне, мерс с телкой на заднем сиденье, горничная с вот такими стелет постель в коттедже…

– Тогда иди работай, – велел я. – А я похожу без поводыря. А то ты, может, специально проведешь мимо ям, куда попадают все потребители.

Он вернулся к своему столу чуть обиженный, я снова надел наушники и погрузился в этот мир.

Мы тестили месяц, можно бы и больше, но решили сэкономить усилия, все равно все не выловить, должны постараться добровольные тестеры. Есть такая категория онлайников, жадная до новинок. Вот они ни за что не пропустят анонс о начале нового бета-теста, придут с первого же дня, быстро и профессионально-умело пробегутся везде-везде, все осмотрят и первыми сообщат о результатах на своих сайтах. Многие из них к тому же являются обозревателями для сайтов по компьютерным играм, для журналов и даже телевизионных рубрик, где иногда отводится место для сообщений о новинках в области игростроения. Так что их мнение – это не всегда «масдай», «аффтар, убей сибя ап стену» или «афтар выпей йаду!».

Аллодис сказал твердо:

– Я вас всех загоню, но заставлю устранить ошибки до первого сентября!

– А что первого сентября? – спросил Ворпед испуганно. – Строем в школу?

– Первого сентября можем объявить о начале открытого бета-теста, – пояснил Аллодис. – За месяц до этого объявим о своей игре. Скажем, что в глубокой тайне разрабатываем ее вот уже пять лет. Имена разработчиков пока раскрывать не вправе, но это звезды мировой величины, вы их всех узнаете по помету… в смысле, по полету и почерку.

Николай сказал злорадно:

– А что, пусть гадают!

Кулиев поправил мягко:

– Если сделано хорошо, то в самом деле увидят руку великого Питера Мулине, Джона Мичинера и даже Джона Кармака. Сейчас главное – напустить больше таинственности! Чтобы народу набежало как можно больше.

Я постучал линейкой по столу. Архивная вещь, а щелчки, как выстрелы из новейшего пистолета.

– Сейчас, – подчеркнул я с нажимом, – главное – исправить все замеченные баги! Не спешите делить шкуру неубитого медведя. Да еще при мне.